– А если прохожий побеждал?
– Оборотень снова надевал шкуру и возобновлял блуждание по ночам. Прохожий все равно не мог его убить: оборотни бессмертны. Они кричат, как звери, карабкаются по деревьям и истощают себя до крайности этими безумными затеями, но умереть не могут в любом случае.
– А ранить их можно?
– В Жеводане считалось, что да. Если оборотня пырнуть ножом и из раны брызнет кровь, оборотень излечится – опять-таки на три года. Между прочим, если в деревнях наутро обнаруживался раненный ножом человек, это свидетельствовало о том, что ночью он был вервольфом, оборотнем. Таким было очень трудно вступить в брак: их боялись. Впрочем, и без ножевых ран обычно в каждой деревне знали своего вервольфа по имени.
– Вот страх-то, – сказала Таня, уже по-настоящему втягиваясь в игру. – И что же, они живут до сих пор, если они бессмертны?
– В каком-то смысле, да. Просто сущность оборотня может переселяться в тела других людей, которые, на свое горе, вступили с ним в контакт. По ночам, например, оборотень мог разложить шкуру на бревне, и тот, кто случайно садился на это бревно, попадал во власть оборотня. А некоторые сами искали с ним связи. Это легко: достаточно в полночь расстелить белую простыню на перекрестке, и наутро на ней уже лежит колдовская шкура.
– Прямо сами искали с ними связи? – переспросила Таня.
– Ну да, – сказал Марк и, воспользовавшись тем, что девушка задумалась, пододвинулся к Тане. – Давай, ну их уже, этих оборотней. Надоели они. Я тебе завтра доскажу.
– Ты в метро не опоздаешь? – съехидничала Таня, жестом Фаусты откидывая назад пепельные волосы.
– А я здесь останусь, – сказал он и, не переводя дыхания, поцеловал ее в губы. – Да? Ты мне разрешаешь? – добавил он после паузы.
– Хорошо, – сказала она после небольшого раздумья, – тогда подожди.
Она сняла с себя его руки и вышла из кухни. Марк слышал, как щелкнула задвижка на двери ванную. Он улыбнулся, прислонился головой к стене и закрыл глаза.
Улыбаться, однако, было рано. Произошло то, что раньше Марку и в голову бы не могло прийти: получив наконец желанное тело, молодой человек решительно ничего не мог с ним сделать. Девушка Таня упорно не хотела становиться женщиной. Несмотря на то, что она разделась без малейшего принуждения и улеглась рядом с Марком по доброй воле, при любой попытке овладеть ею она начинала сжиматься, выворачиваться, отбиваться и орала так, что соседи сверху, в конце концов, застучали в потолок.
