– Ну пожалуйста, потерпи чуть-чуть, – пыхтел он, выбиваясь из сил, но она только отталкивала его с рыданиями:
– Нет, мне больно. Больно…
К середине ночи, ничего не добившись, он довел себя до весьма бесславного финала и с сожалением отстранился от нее. Девушка всхлипывала, уткнувшись в подушку.
– Говорила тебе, не надо, – слышалось оттуда, из намокшего от слез пуха. – Говорила ведь, ничего не получится.
Он погладил ее по волосам и утешил:
– Ничего, неважно. Сегодня не получилось, завтра получится.
– И завтра не получится. Никогда не получится.
– Такого не может быть, – сказал он, правда без прежней уверенности.
– Может, еще как! Вот мучение…
Марк приподнялся на локте, пытаясь расправить сбитое одеяло, и вдруг увидел на простыне большое пятно крови.
– Так вот же, значит, получилось, – обрадовался было он, но радость оказалась недолгой. Он взглянул на себя и заметил, что с его полового органа начисто содрано несколько кусков кожи. Рана кровоточила. Темная кровь, запачкавшая постель, принадлежала ему самому, а не Тане.
Видимо, он невольно охнул от увиденного, потому что девушка приподняла носик из подушки и спросила:
– Что там такое?
А поняв, что случилось, зарыдала еще пуще и с прежними причитаниями: «Говорила ведь, не надо. Говорила же» побежала голышом на кухню за какими-то примочками. Вернулась, держа большой флакон в руках, и пальцами стала мазать Марковы раны чем-то жгучим. На этот раз орал уже Марк, а обезумевшие соседи опять стучали в потолок шваброй.
– Тихо. Терпи, – говорила Таня так же, как и он ей полчаса назад.
В итоге этих злоключений они окончательно помирились, развеселились и опять пошли на кухню пить чай. Таня надела махровый халат, а Марковы боевые увечья завернула в пушистое полотенце.
– Ну что? – сказал он, отхлебывая чай с лимоном. – И кто из нас оказался кровожадным чудовищем?
Таня улыбнулась.
– Ничего, – он поправил дужку очков на переносице. – Неважно. Сейчас не вышло, через год выйдет. Зато потом будет хорошо.
– Правда? Ты сможешь? – мурлыкала успокоившаяся Таня.
– Смогу.
– Точно?
– Точно.
Чувствуя себя героем, покалеченным в боях, Марк отправился спать и заснул, как только его голова коснулась подушки. А вот пристроившаяся сбоку от него Таня никак не могла уснуть: мучилась, ворочалась. В конце концов, приткнулась к сонному Маркову плечу и увидела странный сон.
Таня видела Фаусту, идущую сквозь снег по пустынному каменистому плато; по обледеневшей земле за доктором тянулась цепочка следов.
