Старая угроза, но Касси вновь почувствовала раздражение.
— Здесь мой дом. И отец не отправит меня никуда.
— Думаешь? Постепенно он все меньше и меньше упрямится, когда я убеждаю его в этом. — Клара торжествующе улыбнулась. — Спокойной ночи, Кассандра. — Повернувшись, она с величественным видом удалилась с веранды, оставив девушку расстроенной и обеспокоенной.
Клара испытывала полное удовлетворение, досадив Касси. Ей доставляло удовольствие причинять девушке боль. В первые дни своего пребывания в этом доме Лани пыталась объяснить Кларе, что люди рождаются чистыми и непорочными, только со временем они начинают отличать добро от зла и осознавать свои дурные поступки. Но вскоре Лани отступилась. Говорить с Кларой — все равно, что биться головой о стену. А «старуха», как они называли ее между собой, ощутила вседозволенность власти, которую она получила в доме. И с каждым годом ее самодурство становилось все более невыносимым.
Касси передернула плечами. Зайдя в свою комнату, она затворила дверь и только сейчас почувствовала себя в безопасности. После смерти матери Клара потребовала вынуть все замки из дверей. Но она редко врывалась сюда. Касси распахнула окно. Хватило ли Лани времени отвести Капу в конюшню?
С облегчением она увидела Лани, та шла к дому со стороны конюшни. Не доходя до веранды, она проскользнула в заднюю дверь. Касси теперь знала, что Лани доберется до своей комнаты раньше, чем Клара обнаружит, что ее нет на месте. Все осталось в тайне.
Но чувство покоя не приходило. Неуверенность и беспокойство по-прежнему терзали душу, грызли ее изнутри. Касси всегда оставалась честной с собой, и она вынуждена была признать, что с сегодняшнего вечера все переменилось. Ничего особенного не произошло. Она просто встретила англичанина, пробудившего в ней странные мысли и ощущения.
Но со временем она постарается забыть и о нем, и об этих беспокойных мыслях. Ее мир существует по другую сторону отсюда, в прекрасной долине. И там она, вместе с Лани и отцом, будет разводить породистых лошадей, и заживут они такой же свободной жизнью, как и все остальные островитяне.
А Лихуа сейчас в постели с англичанином, льнет к нему и стонет от страсти…
Касси с силой стиснула занавески. Волна гнева окатила ее с ног до головы. Стало нечем дышать. Ревность? Но это просто смешно. Ей незнакомо это гнусное чувство. И, конечно, нелепо злиться из-за того, что ее подруга получит удовольствие. Она уже долго живет рядом с островитянами и давно прониклась их верой в то, что необходимо делиться всем, чем ты владеешь.
