Преступники попытались вскрыть сейф, но безуспешно. Это был специальный сейф Лефранжа. Взрыв, который они устроили, повредил цифровой замок, и директор банка очень просил меня, чтобы я приехал и ознакомился с повреждением на месте.
У меня был талант. Я умел открывать самые крепкие, неприступные сейфы. Все свои способности я посвятил изготовлению таких сейфов, и по роду своей деятельности мне приходилось встречаться со всякими именитыми людьми, которым было что в них хранить.
Я вспомнил, что обещал директору банка починить сломанный механизм. Для этого мне пришлось поработать несколько часов. Когда я освободился в половине второго, то, выйдя из банка, направился в свой излюбленный ресторан. Но дальше... Что я ел на завтрак? Не помню. Как я оттуда вышел и где был до половины девятого вечера, когда меня обнаружил Ритона, все было покрыто каким-то беспросветным мраком.
Наконец улица преобразилась. Стало больше яркого света, появились обжитые, пригодные для нормального существования дома, на углу оказалось небольшое кафе. И я начал что-то узнавать. Это место было вблизи знаменитого Монпарнаса. Что я мог здесь делать? Так далеко от квартала, где расположен «Западный банк». Двойной коньяк, который я выпил в кафе, окончательно привел меня в чувство. Но несмотря на это, я абсолютно ничего не мог вспомнить, что же произошло со мной с середины дня до вечера.
Недалеко отсюда находилась станция метро. Все еще нетвердой походкой я направился к ней...
Как меня встретит Соланж? Мы уже два года как обручены. Думаю, что мы любим друг друга, но у нас разные характеры и вкусы. Мне нравится классическая музыка, она же предпочитает грохот современных модных ансамблей. Она обожает танцевать, я же терпеть не могу трястись и дергаться, как эпилептик. Она любит кино и театр. Я же — домосед, люблю лежать на диване с книгой или смотреть телевизор.
Я открыл входную дверь. Почти половину площади у нас занимает кухня. Соланж вышла мне навстречу.
Она с тревогой посмотрела на меня своими прелестными глазами, в которых всегда таилось какое-то колдовство. Не только потому, что она была очень красива. В ее лукавом личике была необъяснимая загадочность. У нее был чувственный выразительный рот, большие серые глаза, бездонные, как волшебные озера, и прелестная фигура. В общем, Соланж Маркофф быстро покорила меня, и я обожал ее до безумия.
Увидев меня, она остановилась как вкопанная. Ее рука потянулась к губам, голос, всегда страстный, низкий и красивый, прозвучал хрипло:
