Я был непроницаем.
– Превосходно. Вы считаете, что если мы любим друг друга, то могли помочь Кастэну исчезнуть?
– В целом, да. В полиции, знаете ли, мышление извращенное.
Он был спокоен, но его серые глаза приводили меня в замешательство.
– Вы не ответили на мой вопрос: были ли вы любовником Жермены Кастэн до исчезновения ее мужа?
– Было такое... Но мне и в голову не приходило сунуть его под поезд из-за этого...
– Нет?
– Нет!
– Однако рогатый муж – помеха.
– Только не он.
– Почему же?
– Потому что, пока он был жив, мы с Жерменой не собирались жить вместе.
– Однако чувство переходит в такое желание...
– Вы не знаете Жермену. Она из разборчивых женщин...
– Все имеет свои границы, не так ли?
– Если ее плоть и слаба, то характер – отнюдь... Только после исчезновения Кастэна она согласилась уехать со мной. Скажем так: я воспользовался ее растерянностью.
Инспектор неожиданно оставил меня и, не сказав ни слова Жермене, куда-то исчез. Комиссар полиции последовал за ним, но вскоре вернулся.
– Ну вот, – вздохнул он, – мертвые никогда подолгу не прячутся.
Жермена выглядела подавленно после того, как увидела останки своего мужа.
– Вот одна из ваших раскрытых тайн, месье комиссар...
Он нахмурил брови.
– Одна из моих тайн?
– Бог мой, да я о том случае отравления. Что вы нам рассказывали, помните?
Полицейский пожал плечами.
– О, это дело прояснилось через три дня.
– Вот как?
– Да, очная ставка между служанкой Креманов и аптекарем, у которого она брала, как утверждала, порошок от колорадского жука, все разъяснила. На самом деле, мадам Креман заказывала ДДТ. Более того, врач подтвердил свои выводы о естественной причине смерти Кремана.
Я был готов заплакать. Я подвергался огромному риску, я трясся от страха всю ночь, я спускался в могилу, возился с трупами, чуть не сломал ногу, я... Но, по крайней мере, Жермена отныне была вдовой. Мы попользуемся наследством папаши Кастэна и поженимся... Одним словом, я не потерял впустую время.
Появился старший инспектор Шарвье. Мы все трое смотрели на него.
– Странно, – пробормотал он, – у него не было с собой билета. Хотя, насколько я могу судить о нем по рассказам, он не был склонен к опрометчивым поступкам.
– Может быть, он его потерял при падении? – предположил я.
– Мы прочешем место происшествия. Странно также, что его никто не видел на вокзале. И потом, не мог ли он приехать в Париж в компании с кем-нибудь из своих знакомых?
– Он мне это говорил...
Вмешался комиссар.
