София невозмутимо ткнула его еще раз. У этого мерзавца не было ни детей, ни родственников. По крайней мере таких, кто оплакал бы мертвеца или кинулся бы на поиски его бренного тела, если бы он исчез.
— Только попробуй еще раз выведи меня из себя, и мой кинжал облегчит жизнь твоей женушке.
— Что вы, что вы, гражданка! Ну зачем вы так заводитесь по пустякам? Вам вредно расстраиваться, — еще более занервничал он, отодвигаясь от кинжала.
Оливер на своем посту у двери встревожился и хотел было подняться, чтобы прийти на подмогу. София дала знать, покачав головой, чтобы он этого не делал. Ей пока не нужна помощь.
— А все эти жестокие времена, они вынуждают мужчину быть сверхосторожным. — Бальзак убрал пальцы от кошелька, но глаз от него не отвел.
София немного отодвинула острие кинжала, но держалась настороже. Вечно с Бальзаком что-нибудь не так. Постоянные игры в кошки-мышки. Иначе он не может. Он проявил себя в прошлом как отличный информатор, но София в глубине души всегда знала, что до конца доверять ему нельзя. Продажная душонка.
Бросив жадный взгляд на кошелек, агент покосился на Софию, глазки его забегали.
— Я припомнил. Действительно, было и сообщение. Мне только сейчас пришло в голову.
— Тебе лучше хорошенько покопаться в своей памяти, — угрожающе прокаркала старушечьим голосом София, ткнув для верности противного мужичонку еще раз кинжалом. Он дернулся и продолжал уже без лишних пауз:
— Ваш знакомый сказал, что встретится с вами завтра ночью. В салоне Дантона. — Он немного помолчал. — Для такой старой карги у вас просто поразительно влиятельные друзья, гражданка.
София слегка нахмурилась в ответ на его намеки, но промолчала.
Поскольку она никак не отреагировала на его утверждение, он добавил:
— Вы теперь здесь собственной персоной, поэтому ваш знакомый на этот раз сам отыщет вас. Он сказал, что вы поймете его.
Бальзак постучал себя по лбу, глаза его снова жадно посмотрели на кошелек.
— Боже! Вспомнил! Он велел мне также предупредить вас.
— Предупредить? Меня? О чем?
Бальзак украдкой оглядел переполненное помещение, его осторожность заставила и Софию напрячься.
Она уже трижды внимательно оглядывалась здесь, да и прибыла на час раньше назначенного времени, чтобы убедиться, что нет засады. Предательство стало обычным делом в Париже.
Ее внутренний голос снова стал нашептывать об опасности, не позволяя полностью сосредоточиться на разговоре.
Бальзак поерзал на стуле.
— Что-то не так. — Его крысиная мордочка раздраженно дернулась.
