Впрочем, дождаться вожделенного часа оказалось гораздо легче, чем она полагала, потому что Аретино не позволил ей остаться в палаццо, а взял с собой — посмотреть на обряд обручения дожа с морем.
Строго говоря, настоящий, большой, немыслимо пышный карнавал отшумел на Пасху. Но поскольку карнавальные дни длились всю весну и все лето, шесть месяцев (шествий и танцев не было, но чуть ли не все носили маски), то сейчас, на день Успения Пресвятой Богоматери, венецианцы с радостью повторяли это событие во всей его пышности, ибо ничего так не любили они — праздные, утопающие в роскоши, — как пышные развлечения, а карнавал был самым пышным из них. Тем более — старинный обряд…
…Почти четыреста лет назад, в XII веке, папа Александр III и император Фридрих Барбаросса, закончив длительные жестокие распри, встретились как друзья в городе на воде — Венеции. Могучие островитяне, хотя действительно держали владычество над морями уже два столетия, все же попросили папу узаконить их власть — и он даровал дожу Венеции перстень, дабы благословить его сочетание с морем. С тех пор этот обряд проводился в середине августа, в день Успения Пресвятой Богоматери, в разгар пышного венецианского лета. Со времен крестовых походов стекалось на это празднество множество иностранцев, тем более что действо происходило как раз в то время, когда в Венеции оказывалось множество богомольцев, идущих на поклонение святым местам.
И вот теперь Троянде привелось увидеть это феерическое зрелище.
Дворцы, церкви, фасады палаццо, гондолы и самые площади были увешаны и устланы бархатом, парчой, редкими коврами.
Толпа на улицах собралась необычайная, однако Аретино предусмотрительно купил балкон с прилегающим к нему покоем в здании Таможни, откуда лучше было наблюдать течение церемонии, начинающейся с появления во всем блеске главы сильнейшей и богатейшей из республик в окружении членов сената, Большого совета и иностранных послов.
Выйти в залив, чьи берега были некогда покорены венецианским оружием, дожу предстояло на знаменитом Буцетавре — огромном плавучем сооружении ста футов в длину и двадцати одного в ширину, самим своим видом напоминавшем некоего исполинского быка. Передвигался гигантский плот с помощью ста шестидесяти восьми гребцов, не считая нескольких гондол и барок, тянувших его на буксире. Буцетавр, этот символ морской державы, был в два яруса, весь вызолочен, покрыт бархатом, украшен аллегорическими барельефами и статуями.
