Спенсер?
Когда он увидел ее в первый раз в Тусоне, она стояла рядом с матерью около почтового дилижанса. Его сразу поразило сочетание ее волос цвета спелой кукурузы и молочно-белой кожи. Была она высокой и стройной... И, судя по всему, гордой. Дорожное платье не скрывало мягкие линии тела. Он все посматривал на нее украдкой, пока пассажиры не спеша садились в дилижанс, а потом ему просто чертовски повезло. Она буквально упала ему в объятия, где и пребывала сейчас.
Нет, ему нельзя стремиться завоевать чувства Анастасии Спенсер. У него свой путь, определившийся задолго до встречи с этой девушкой, и свернуть с него ему никак нельзя, иначе все усилия последних лет пойдут прахом.
Он отработал ковбоем на ранчо Мендеса, что неподалеку от Сайта-Крус-ривер. Работа была хорошей, платили неплохо, но засиживаться там он не собирался. Все, что ему было нужно, лежало во внутреннем кармане его сюртука. Прежде чем попасть ему в руки, письмо проделало немалый путь. Его приглашали ковбоем к Латимерам, чье ранчо широко раскинуло свои богатые угодья вдоль Литл-Колорадо.
Как только он получит эту работу, то сможет наконец заняться тем, что так долго вынашивал в душе. Ждать пришлось целых тринадцать лет, но решимость его отнюдь не уменьшилась, скорее даже наоборот. Двадцать пять лет – хороший возраст. За эти годы он изменился. Латимер навряд ли его узнает, а вот он забудет лицо Латимера лишь тогда, когда от негодяя не останется и следа на этой земле.
Хок нахмурился, задумчиво потрогав кончиком пальца маленький колючий зубчик серебряной шпоры, лежавший в нагрудном кармане его рубахи. Потом сунул руку в левый карман сюртука, вытащил потертый табачный кисет и свернул сигарету. Курил он, как и большинство его знакомых ковбоев, крепкий терпкий табак «Булл дарем». Чуть ли не на каждом ранчо можно было увидеть небольшие муслиновые мешки с размашистой надписью: «Настоящий «Дарем» от Блэкуэлла», изображением быка и пачками папиросной бумаги для скрутки, болтавшимися на затягивающем мешок шнуре.
Хок давно уже привык скручивать сигареты, не слезая с седла, во время объезда стада. В свое время один старый ковбой научил его делать это одной рукой, чтобы не дать застать себя врасплох коварному быку, когда обе руки заняты. Не приведи Господь, чтобы стадо рванулось с места и понеслось за полоумным вожаком. Быки не прощают ковбоям ни малейшей оплошности. Однако Хок легко управлялся с животными, благодаря судьбу за те годы, что прожил среди хопи.
