– Роже, я не...
– Ты ведь была не прочь, До. Что один мужик, что другой – разница небольшая, верно?
– Нет. Я...
– Я вполне способен удовлетворить тебя, Шенандоа. Не бойся.
– Нет, Роже, нег! – прерывисто воскликнула она, нарушая тишину укромного уголка. В панике она подумала, что захватившая все ее существо буря эмоций может унести их неведомо куда, лишив последних крупиц рассудка. Не ведая, что творит, удивив и Роже, и себя, Шенандоа вдруг вскочила, ринулась к кучке одежды, схватила ее и попыталась убежать. Однако Роже мигом перехватил беглянку, резко развернул и прижал к себе. От толчка оба упали, а одежда беспорядочно разлетелась во все стороны.
– Нет, Роже, нет! – испуганно твердила она. – Пожалуйста, не делай это вот так! – Все это время Шенандоа бешено вырывалась, стараясь сбросить с себя груз его тела, побороть овладевшее ею безумие страсти. Она не должна сейчас уступить. Ведь тогда псе пойдет не так. И Роже должен это понять.
Обливаясь потом, он прижал ее к земле. В синих глазах бушевало жаркое пламя желания:
– Я хочу тебя, Шенандоа! И мне плевать на то, что сама ты предпочла бы Брайтона!
– Нет!
– Я и так слишком долго ждал.
– Роже, я вовсе не хотела Теда, не хотела! – повторяла она, распластавшись под его сильным, распаленным телом. – Я хочу тебя.
Роган мгновенно застыл, как камень, не веря своим ушам:
– Что?..
– Я хочу тебя, Роже, даже несмотря на то, как ты со мной обращаешься. Я хочу тебя. Теперь ты расслышал?
– А как же Брайтон?
– Я же сказала. Тебя! Я хочу тебя. Уж не знаю, как и отчего, но твоя близость возбуждает меня так, как не возбуждала даже самая захватывающая игра!
Роже вдруг глухо хмыкнул. Напряженные мышцы расслабились. Он перекатился на бок, крепко прижимая к себе Шенандоа.
– Только тебе могло прийти в голову сравнивать меня с партией в покер!
Растерявшись от столь неожиданной смены его настроения, она уселась, испуганно глядя ему в глаза.
– Роже!
– Докажи, что действительно хочешь меня.
Она медленно покачала головой: что делать дальше?
– Ласкай меня, Шенандоа. Доведи до конца то, что начала. Мне так нужны твои ласки!
Нежные щечки залил румянец. Ее сердце стало биться медленно, неровно. Хотя на поляну давно опустились сумерки, она все еще могла ясно различить его черты. И снова тонкие, трепетные пальчики как бы сами собой пробежались по густой светлой поросли, покрывавшей грудь, и несмело опустились ниже, еще ниже, в самый пах, чтобы раздвинуть застежку джинсов и явить свету символ его мужественности.
