С этими веселыми мыслями я вышла на улицу и обнаружила две вещи. Во-первых, за годы обучения и работы этнографом я отвыкла от женской одежды и теперь путалась в своей юбке. А во-вторых, сюрпризы на сегодня не кончились.
Посреди храмовой площади меня поджидала какая-то женщина, которая, схватив меня за руку, закричала: хоть я и Заклятая, а негоже молодой и здоровой девке целый день прохлаждаться, когда людям даже дите оставить не с кем. С этими словами она потащила на улице к своему дому, продолжая выкрикивать развернутую критику в мой адрес и не слушая никаких возражений. Она спятила? Деревенские и чихнуть бояться в моем присутствии, а эта!… У самого дома к нам присоединился сдавленно хихикающий страж.
Впихнув нас в дом, женщина закрыла за собой дверь с чувством выполненного долга.
– Какое дите, страж, она о чем?
– Присмотришь за ребенком, тебе сложно, что ли?
– Да я вообще детей боюсь, какое присмотреть? Что мне с ним делать?
– Расскажешь сказку, этнограф.
– А если ребенок расплачется?
– Не знаю, напугай букой.
– Ага. Может, ты еще свой второй облик примешь, бука? - парировала я.
– Я думал, человеческие женщины любят детей, - укоризненно произнес страж, подталкивая меня из сеней в комнату.
– То есть это была твоя идея?
– С чего ты взяла? - фальшиво возмутился страж. - Неужели тебе не жалко бедную женщину?
– Я тебя когда-нибудь пристукну, - вздохнула я, заходя в комнату. - Пока она за мной бегала, ребенок прекрасно один время проводил, или было с кем оставить, как ты полагаешь? И вообще, я нянькой не нанималась.
Дите сидело на полу, важно катая игрушечную тележку вперед-назад. Нас это создание встретило восторженным писком, отложило телегу и прошествовало ко мне на четвереньках. Я тоскливо оглянулась на дверь. Ну не люблю я детей!
Доползя до меня, дите поднялось, держась за мой подол, и пролепетало:
– То-то!
– Что, малыш? - спросила я, присаживаясь на корточки.
– Он просто бормочет, - влез в разговор страж.
– То-то! - повторил ребенок. - 'то это?
– Он спрашивает, что это, - догадалась я. - Или кто.
– Это - тетя Заклятая, - снова влез страж. Я фыркнула.
На стража ребенок воззрился с немым изумлением, потом требовательно произнес, тыча в него ручонкой:
– 'то это?
– Это дядя Ор, - мстительно сказала я.
– Почему Ор? - возмутился страж.
– "Господин-леса-который-все-видит-все-слышит-и-все-знает", ребенку не выговорить.
– Дя-дя-о! - повторил за мной ребенок. - Дя-дя-о!
– Странно, а мне жаловались, ребенок никак заговорить не может, - пробормотал страж.
