Вдруг раздался оглушительный лязг, и перед Императором стало пусто. Легионер рухнул.
— Я уже говорил, что теперь, когда наследник привел их к Отцу, пора подумать об их отдыхе.
— Цезарь…
— Где же тебе глаз-то выбили? Ты уж побереги оставшийся.
Гр-р-рох — отмучился еще один.
На воде горело вытекавшее из складов масло. Густое облако черного дыма на время скрыло ряды солдат.
Император доверительно говорил полковнику:
— Ты видишь, как причудливо сплелась здесь трагедия с комедией. Чьи приказы ты будешь выполнять? Эти солдаты должны тушить пожар.
Зрачки полковника на минуту вернулись в нормальное положение.
— У меня приказ, Цезарь.
— Вот и отлично. Ну, дружище, армию любишь? Мужчину она из тебя сделала?
Гр-р-рох.
— Дисциплина, — сказал Император правофланговому, — полезная штука.
— Как понимать тебя, Цезарь?
— Я имел в виду — совершенно необходимая.
Император стоял в конце мола и смотрел на черную от копоти воду гавани. Беспрерывным потоком проплывали мимо него опаленные корабли. Оркестр заглушал человеческие голоса, но, судя по искаженным лицам, они кричали о чем-то важном и очень личном. «Амфитрита» и императорская галера прошли мимо почти одновременно.
— Скажи мне, сержант, если я прикажу: «Направо, шагом марш», ты выполнишь мою команду?
Старый сержант с красным обветренным лицом был стреляный воробей, такого на мякине не проведешь. Его добыча, стоившая всего остального барахла на молу, уместилась в маленьком мешочке под нагрудником. Но даже с него пот лил в три ручья.
— В полной выкладке, Цезарь? — На мгновенье его глаза, привыкшие есть начальство, метнулись в сторону и вниз. — Я-то с удовольствием.
Взгляд Императора подернулся поволокой — и виной тому были не только дым и пот.
— Генерал! Цезарь! — вырвалось у полковника. Меч в его руках дрожал, на шее вздулись толстые, как ветви старого плюща, вены.
Император понимающе улыбнулся и начал пробираться между шеренгами солдат. Он протиснулся в туннель из громадных тюков, ноздри защекотало от тяжелого спертого воздуха, ряд выпученных, налитых кровью глаз неотрывно смотрел на него слева. Правда, там, где отборные солдаты Постумия лежали в беспамятстве на спинах, дышать было полегче — в живом коридоре образовались вентиляционные окна. Полковник, Мамиллий и Фанокл гуськом пробирались за Императором. В панический гам, повисший над городом, гаванью и кораблями, время от времени врывался громкий лязг — это один за другим падали легионеры.
Боевые корабли исчезали в знойном мареве открытого моря, а маленькие суденышки уже спешили назад. Ход «Амфитриты» замедлился. Как только котел ее разогревало пламенем пожара, она, шлепая лопастями, делала неловкий рывок вперед. Но колеса выбрасывали вверх столько воды, что костер заливало, и она постепенно останавливалась. Уморительными скачками двигалась «Амфитрита» — предвидеть, куда она рванется в следующий миг, было выше человеческого разумения. Корпус ее погружался в воду все глубже.
