Грегор Грант был большим, мускулистым и тяжелым – мужчиной в полном смысле этого слова, с головы до пят. Мег представляла его совершенно другим.
Она до сих пор чувствовала слабость во всем теле, после того что случилось в «Черной собаке». Каждой клеточкой Мег все еще ощущала его тяжесть, его горячее дыхание на своей щеке, грубое прикосновение небритого подбородка к шее.
Когда мужчины подняли безжизненное тело бывшего лэрда и понесли к постоялому двору, Мег последовала за ними; в холле его усадили в огромное деревянное кресло у полыхающего камина. Казалось, что Грегор забылся глубоким сном: его голова упала на грудь, килт задрался, обнажив мускулистое, покрытое черными волосами бедро. Мег старалась не смотреть, но это зрелище как магнитом притягивало ее взгляд.
Принесли и зажгли свечи. Их яркий свет выхватил из темноты его багровое лицо, покрытое капельками пота. Это не удивило Мег, ведь когда Грегор упал в ее объятия, она сразу почувствовала нестерпимый жар, исходивший от его тела. И причиной тому было явно не виски.
Рукав его зеленой куртки разбух и потемнел от крови. Никто этого не замечал, пока Грегора несли к постоялому двору, но теперь пропитанный кровью рукав блестел в ярком свете. Мег почувствовала приступ тошноты. Она не относилась к тем отважным женщинам, которые и мертвого поставят на ноги, не говоря уж о раненом. Хозяйка Глен-Дуи была хорошим организатором, могла направить деятельность сведущих людей в нужное русло. И все-таки Мег решила остаться здесь, пока не узнает, что случилось с Грегором, и не убедится: ему ничто не грозит.
Пока Малькольм Бейн с мрачным видом осматривал липкий от крови рукав, Дункан Форбс беспокойно переминался с ноги на ногу. В отношениях этих двух мужчин чувствовалось странное напряжение. Мег никак не могла понять, что за черная кошка пробежала между ее арендатором и камердинером Грегора Гранта.
Сгорая от любопытства, но в то же время очень осторожно, словно опасаясь разбудить дикого зверя, Мег наконец осмелилась посмотреть на распростертого перед ней в кресле мужчину. Мерцали свечи, играя золотыми бликами то в его каштановых волосах, то на потускневших серебряных пуговицах зеленой куртки. Шерстяной плед в сине-зеленую клетку, выцветший и сильно поношенный, был свернут и заправлен за пояс килта с левой стороны, затем пересекал широкую грудь и фиксировался на правом плече огромной, варварского вида, брошью. На талии был кожаный пояс, на котором горцы носят меховую сумку для снеди, шотландский кинжал и пистолеты. На правом плече он носил толстую перевязь для меча, которая свисала вдоль бедра, а на левом – более легкую перевязь, к ней крепилась пороховница с запалами для пистолетов. Ничего особенного Мег не увидела – так выглядел любой горец. Но Грегор казался очень внушительным; наверное, стоило ему пошевелить пальцем, и каждый с радостью согласился бы служить ему.
