Жрёте Отечество, смрадные псы,
выставив миру всему на позор его!
Нет, не купить вам за шмат колбасы
душу и лиру поэта Григорьева!"
Так я подумал, подкравшись бочком
к этой лавчонке подонков из мэрии,
и, наклонившись над самым лотком,
слямзил брошюрку "Бордели в Шумерии".
Но не успел я засунуть её
в брюк моих твидовых прорезь карманную,
как ощутил, что запястье моё
сжало холодное что-то и странное.
На руки мне плотно лапы легли
робота, присланного из Америки.
"Я же поэт! Я соль русской земли!" -
я закричал и забился в истерике.
Но этот робот, поимщик воров,
присланный в дар нашим главным разбойникам,
очень уж, гад, оказался здоров,
так что я понял: я буду покойником.
Выудив все, что я раньше украл,
это тупое ведро полицейское
в рот пирожки мне мои запихал
и совершил своё дело злодейское:
вывел на крышу меня механизм
и подтолкнул моё тело румяное.
Вряд ли б оправился мой организм,
если бы не демократишки пьяные.
Нет бесполезных вещей под луной.
Не было проку бы от демократии,
не окажись меж асфальтом и мной
трёх представителей ельцинской братии.
Кровь и мозги отирая платком,
топал к Кремлю я шагами нетвердыми,
а демократы лежали ничком,
в русскую землю впечатавшись мордами.
