– Как же я сюда попал? - Шлезинский почесал нос. - Похоже, я снял какую-то женщину, и она сюда меня привела. Но где она?
Неожиданно раздался стук в дверь.
– Входите! - предложил Шлезинский.
В комнату вошли двое со всеми национальными признаками еврейской национальности. Дружелюбно улыбаясь, они приблизились к Шлезинскому и что-то жарко заговорили на неизвестном языке.
Шлезинский сначала кивал головой, но потом решил признаться, что не понимает ни слова.
– Я не понимаю! - развел он руками.
Двое в удивлении переглянулись.
– Ну что же вы, господин Шлезинский! - перешел на русский язык один из гостей. - Эмигрировали в нашу страну и не выучили наш язык? Разве ваша мама не обучила вас ивриту? Или как?
У Шлезинского отвисла челюсть.
– Может быть вы и в синагогу не ходили? - язвительно спросил второй гость. - Может вы и обрезание не делали?
Шлезинский остервенело замотал головой.
– Не обучила! Не ходил! Не делал! - признался музыкант. - Где я нахожусь?
– Как где? Он еще спрашивает! - воскликнул первый. - В Иерусалиме, естественно!
– Быть того не может! Какого хрена я тут делаю?
– Вы стали гражданином Израиля.
Шлезинский в изнеможении повалился на кровать, по его лицу ручьями тек пот. Музыкант вытерся рукавом.
– Я - поляк! - заорал он. - Я - антисемит! Я вас, жидов, терпеть не могу!
– Ничего страшного, - кивнул израильтянин. - Я - тоже в душе антисемит. Ну и что?
– Нас ждет внизу машина, - сообщил его приятель. - Вы, наверно, помните, господин Шлезинский, что вам надо получить паспорт?
– Какой на фиг паспорт! - чуть не плакал музыкант. - Не хочу я быть евреем!
– Я тоже не хочу, - флегматично молвил еврей. - Но вы сами попросили политического убежища, в СССР вам теперь обратной дороги нет.
– Как я здесь вообще оказался?
– Вы приехали с друзьями в туристическую поездку по приглашению господина Сократовича, - доброжелательно ответили ему.
– Какого Сократовича? Не знаю никакого Сократовича!
– Это двоюродный дядя вашего друга Сократова.
– Вы меня разыгрываете! - понял Шлезинский и, вскочив с кровати, бросился к окну. За окном в мареве летней жары перед его изумленным взором расстилался Иерусалим.
– Это не розыгрыш, - еврей похлопал Шлезинского по плечу. - Я, действительно, гражданин Израиля, зовут меня Исхак Рабинович, а это - Абрам Кацман. Мы - сотрудники Отдела Эмиграции из Советского Союза.
– Если я приехал сюда с друзьями, то где мои друзья? - хитро прищурившись, спросил Шлезинский.
