Выйдя за дверь, я как следует вытер ноги о резиновый коврик. Нет никакого удовольствия в том, чтобы ходить, оставляя за собой кровавые следы.
Пока я занимался этим, взгляд мой упал на застреленную медсестру. Меня вдруг осенила гениальная в своей простоте мысль: у медсестры наверняка должен быть свой сотовый телефон. Она ведь не могла занимать служебный аппарат для того, чтобы общаться со своими многочисленными поклонниками – у молоденьких медсестер их всегда полно.
Я подошел к стулу, на котором сидела дежурная медсестра.
Нет!
Я подошел к стулу, на котором все еще сидел труп бывшей дежурной медсестры.
Я подкрался к ней сзади, как будто боялся, что она может меня заметить. Чуть присев, я осторожно запустил руку в правый карман ее халатика. Я ощутил ее плоть сквозь ткань халата, холодную, но все еще упругую. Вот тебе на! Похоже, что под халатиком у нее ничего не было, кроме трусиков! Я запустил руку глубже. Что там у нее… Носовой платок, жвачка, карамелька, какие-то бумажки… Я вынул руку из чужого кармана, чуть сместился в сторону и принялся другой рукой обследовать левый карман халата убитой медсестры.
Вот оно!
Пальцы мои алчно сомкнулись на корпусе маленького сотового телефона. Большим пальцем я сдвинул вверх крышку, и – о счастье! – телефон оказался включен!
Мысленно поблагодарив мертвую девушку, которая, сама того не зная, быть может, спасла мне жизнь, я уже собрался набрать номер майора Ворного, как вдруг краем глаза заметил движение в коридоре.
В ту же секунду в руке у меня оказался пистолет.
Надо же, я даже и не подозревал, что у меня такие отличные моторные навыки. И такое сильное стремление убивать. Я ведь знаю, что убивать нехорошо, даже ради того, чтобы спасти собственную жизнь.
— Нет! Нет! Не стреляйте!
Человек в серой больничной пижаме вскинул руки над головой. При этом он сам испуганно скособочился и постарался втянуть голову в плечи, превратившись в шаржированное подобие раздавленного паука. Определенно, этот тип не мог быть хладнокровным убийцей, оставляющим за собой трупы и кровь.
— Сюда! – скомандовал я. – Быстро!
Не опуская рук, человек-паук затрусил в мою сторону.
Боже ж ты мой! Это был не кто иной, как доктор, которого я огрел по голове стерилизатором, а потом раздел, рассчитывая, что таким образом смогу вырваться на волю.
— Руки за голову!.. К стене!
Врач-вредитель послушно выполнил мои приказания. При этом он продолжал слезно причитать:
— Не стреляйте… Не стреляйте… Пожалуйста… У меня дети… Я никогда… Никогда прежде…
