Он обернулся и посмотрел на меня, как анатом на свежевспоротый труп.
— А, Петр Леонидович, – произнес он подчеркнуто дружелюбно. – Как наши делишки? Головушка не болит?
Я откинул одеяло и сел на кровати.
На мне была серая, застиранная больничная пижама с криво пришитым широким подворотничком, которую до меня носили десятки, а то и сотни больных с самыми экзотическими диагнозами.
— Где моя одежда? – спросил я.
— Об этом вам пока думать рано, – покачал головой строгий доктор. – Прогулки начнутся не прежде, чем придут в норму показатели биохимии.
— Андрей обещал, что одежду принесут через пять минут.
— Что за Андрей? – непонимающе наморщил лоб доктор.
В самом деле, какой еще Андрей?
— Позвоните майору Ворному.
— Видите ли, Петр Леонидович…
— Я сказал, позвоните Ворному! – рявкнул я во всю глотку. – Пусть мухой летит сюда!
Врач изобразил на лице выражение крайней озабоченности.
— Боюсь, Петр Леонидович, нам придется повторить вчерашнюю процедурку.
— Идите вы к черту, – безразлично бросил я в ответ.
Нашарив разношенные, безразмерные тапочки, я сунул в них ступни и поднялся на ноги.
— Оставайтесь на месте, Петр Леонидович! – словно бы защищаясь, выставил перед собой руку врач. – Оставайтесь на месте, или я буду вынужден позвать охрану.
— В туалет-то можно? – я взглядом указал на входную дверь.
— В туалет? – врач оглянулся.
Этого я и ждал.
Схватив с тумбочки прямоугольный металлический стерилизатор, я с размаха ударил им врача по голове. Врач сдавленно охнул, инстинктивно втянул голову в плечи и прикрыл макушку руками. Я размахнулся и нанес еще один удар, слева, по касательной, целясь в висок.
Врач опрокинулся вместе со стулом на пол и затих.
Я бросил стерилизатор на кровать, присел на корточки возле бесчувственного тела врача и первым делом проверил его карманы. Стетоскоп, оторвавшаяся от халата пуговица, склянка темного стекла с какими-то пилюлями, огрызок карандаша, сильно помятая упаковка с презервативом – ничего интересного, барахло. Два плоских английских ключа на одном кольце и пластиковая магнитная карточка-ключ – это уже что-то.
И, что самое главное, ничего, что могло бы пролить свет на происходящее. Где я нахожусь? Как я здесь оказался? Какое сегодня число? Все эти вопросы, да и многие другие в придачу, которыми я мог бы терзать свои душу и разум, я благоразумно оставил на потом. Для начала нужно было выбраться из этой больницы, здорово напоминающей психушку – на двери даже ручки нет, – добраться до гостиницы и связаться с консулом. В том, что я все еще в России, у меня не возникало ни малейшего сомнения.
