— Кто ты такой?
— Называй меня Исмаилом.
— Исмаила я полчаса назад убил в вагоне-ресторане.
— Да ну? – удивленно вскинул брови Исмаил.
Внимательно наблюдая за ним, я так и не понял, была ли это игра или естественная реакция.
— Кто ты такой? – повторил свой вопрос Вергилий.
— Честно говоря, это не имеет большого значения, – Исмаил сделал пренебрежительный жест рукой. – Я пришел, чтобы сказать вам, что до Облонска вы, как ни корячьтесь, все равно не доедете. В поезде полно наших людей. И, если потребуется, мы пустим его под откос. А нам это надо? – вопросительным жестом Исмаил развел руки в стороны. – Поэтому я хочу сделать вам предложение, от которого трудно будет отказаться. Вы высаживаетесь на ближайшей станции и возвращаетесь в Москву. Обещаю, на обратном пути вас никто не потревожит.
— А чего стоит твое обещание?
Исмаил безразлично плечами пожал – мол, думайте что хотите.
— У меня имеется только одно условие, касающееся лично вас, Петр Леонидович, – указал на меня пальцем Исмаил. – Вы должны подарить мне свои часики.
Я машинально приложил руку к груди, где в специальном внутреннем кармашке пиджака лежали подаренные Настей часы.
— Да-да, – подтвердил Исмаил. – Именно они.
— Зачем они вам? – удивился я.
— Ну, скажем так… – Исмаил посмотрел в потолок и щелкнул пальцами. – Допустим, я сентиментален и хочу сохранить что-то на память о нашей встрече.
— Я серьезно спрашиваю!
— Я тоже серьезен, как никогда. Вопрос ставится так: ваша жизнь в обмен на часы. Думаю, ваша жена будет только рада, узнав, что подаренные ею часы спасли вам жизнь.
— Не слушайте его, Петр Леонидович, – сурово заявил Вергилий. – Мы едем в Облонск.
— Дался вам этот Облонск, – едва заметно поморщился Исмаил. – Вы что, болото никогда не видели?
— В вагоне-ресторане вы начали что-то говорить о вторжении, – напомнил я Исмаилу.
— Я? – удивился тот. – Честное слово, не помню!
— Но вы понимаете, о чем идет речь?
— Конечно. Вторжение уже началось. И если мы хотим что-то ему противопоставить…
Вергилий нажал на курок, и короткая автоматная очередь разорвала Исмаилу грудь. Исмаил дернулся всем телом, будто его током прошило. Чуть приподняв голову, он удивленно посмотрел на растекающееся по груди красное пятно и едва слышно прохрипел:
— Тоска…
Из угла рта Исмаила вытекла струйка крови, и он упал на диван.
— Какого черта! – заорал я на Вергилия. – Он хотел что-то сказать!
— То, что он говорил, показалось мне довольно глупым, – спокойно ответил фокусник.
