- Одну минуту, - сказал Санчо, когда Авельянеда был уже в дверях. Одну минуту... Я хочу вернуть вам ваши деньги.
Авельянеда поднял брови:
- Что такое, любезный Панса?
- Ваши деньги, - громко повторил Санчо и взял со стола поднос. - Те самые, что вы анонимно заплатили мне за то, чтобы Дон-Кихот никогда не вышел на дорогу.
Здесь все, забирайте-забирайте.
И, поклонившись, как лакей в трактире, протянул Авельянеде поднос.
Авельянеда долго смотрел на пачку денег, на письмо, а все смотрели на Авельянеду. Он надувался, становясь похожим на бурдюк с вином, на один из тех отвратительных бурдюков, с которыми сражался еще Рыцарь Печального Образа.
- Как человек бережливый, - хладнокровно продолжал Санчо, - говорю вам:
заберите денежку, в хозяйстве пригодится. Кто за копеечку не держится, тот сам ни гроша не стоит. Берите.
И снова молчание. Надутый и красный сосед стоял как на арене цирка под многими взглядами.
Наконец, Авельянеда зашипел. Засипел, засвистел, как проколотый воздушный шар, и только потом обрел способность к членораздельной речи:
- Вы... Вы! Идиоты! Безумцы! Да чтобы я! Свои деньги! Потратил на этого! На это! Свои деньги! Да вы рехнулись тут все! Это оскорбление, я буду вправе, как честный идальго, потребовать пятьсот суэльдо за обиду! Да если какому-то идиоту интересно тратить свои деньги, чтобы этот, - он ткнул пальцем в сторону Алонсо, - чтобы этот сумасшедший, чтобы этот дон Олух оставался дома... Да Бога ради! Но чтобы платить деньги этому Санчо, надо быть вдвойне идиотом, потому что если за этим, - снова хамский жест в сторону Алонсо, - стоят поколения сумасшедших идеалистов, то за этим, - он ткнул пальцем Санчо в грудь, - стоят поколения полных дебилов, которые рисковали шкурой не ради идеи даже - а ради "губернаторства на острове"... Вы, бездарности, присвоившие обманным путем чужую славу! Славу добрых и честных людей, которые в поте лица своего трудились на благо общества... а не мотались по дорогам! Вы, свихнувшиеся на одной-единственной книжке, занудной, лживой и к тому же плохо написанной!
"Хитроумный идальго Дон-Кихот"! И чтобы я платил свои деньги, чтобы вас удержать? Да скатертью дорога! И пусть на вас падут все побои, все унижения, вся грязь, вся навозная жижа, которую так щедро получал в своих странствиях Рыцарь Печального Образа. В десятикратном размере!
И Авельянеда ушел.
Санчо посмотрел на поднос в своей руке. Посмотрел Авельянеде вслед.
