– А… вы… заняты в этой пьесе?
– Здрасьте вам, конечно, бам-ба-рам, занята по уши. Видали, чёрный человек по мою душу приходил? Мамочку играю. Я там убиваю сначала дочь, а потом и сына. Муж, славбогу, не на моей совести… Тик-так, тик-так… Анечка, я сейчас одеваюсь, и мы с вами немножко перекусим, да?
Марина ловко вела зелёную «альфа-ромео» по ночной Москве, продолжая всё так же вздыхать, напевать, бросать слова, эльфическая, непроницаемая, острая и блестящая, как шпага. Время отягчило углы губ, собралось морщинками под глазами, но, казалось, мало затронуло её упорную, упругую суть – суть женщины-беглянки.
– Ла-ри-ри, ла-ри-ра… Нравится Москва?
– Никаких особенных чувств не имею. Я редко бываю в Москве.
– Правильно, не стоит преувеличивать значение декораций в спектакле… А как вам погода? Вы любите ноябрь?
– Нет.
– Как вы хорошо ответили, искренне и просто, ча-ча-ча. Без претензий. Завтра полнолуние, у вас как с луной?
– У меня с луной личных отношений нет.
А луны и не видно было – стояла плотная сизая мгла, набитая искусственными светами.
– Еду для психов кушать будете?
– Это какую?
– Японскую, конешно. Палочки и кусочки, кусочки и палочки – потому как опасен нож в руках самурая… Идеальная еда для психов. Мы тоже психи, разумеется, но буйные, и еда русская – она для нас, для буйно помешанных, и предназначена. Бытовые убийства чем совершаются, знаете? А патриархальная расправа с младшими – ложкой по лбу? Ух! Трах! А у нормальных, то есть скрытых, затаённых психов ничего такого – те-те-те, ко-ко-ко… Мелкие движения лапочками… Я вас приглашаю, само собой. Девушка из Питера! И я была девушкой юной, сама не припомню когда…
В ресторане, уже полупустом – время близилось к полуночи – Марина заказала устрашающий короб с суши, порцию на двоих, и кувшин саке. Огляделась по сторонам и с удовлетворением заметила:
– Слава богу, девок с пупками нет. Разобрали уже.
– Девок с пупками?
– Ну да, они же сейчас ходят с голыми животами, суки. Ненавижу!
– За что, Марина Валентиновна?
– Цену сбивают, бам-ба-ра-рам! Всему женскому полу, которому и так грош цена, – ещё цену сбивают. Видели, конечно, это империалистическое дерьмо, сю-сю-сю… «Секс в большом городе»? Отрывками? Там четыре полуголые шлюхи всё время жрут и пьют в ресторанах, ложатся в постель с первым встречным и при этом толкуют о правах женщин и ужасно обижаются, когда их бросают после первого же раза. Сидят с голым торсом в ночном баре и требуют серьёзного к себе отношения! Честно скажу вам, как человеку из Петербурга, – я не люблю мужчин, но женщин я – ненавижу.. фрр.
