Через три минуты девушки избавились от той одежды, что была на них, и затихший зал внимательно наблюдал за самой неприкрытой откровенностью в их действиях.
Бутман весь извертелся на своем стуле, стараясь и зрелища не упустить, и мне внимание оказать.
Джентльмен разрывался, но пока справлялся с нагрузкой.
Прокопенко все еще не было, но зато я заметила кое-что любопытное.
Толстяк, интересовавшийся мною, оказался оператором этого кустарного эротического шоу. Он с ужасно занятым видом суетился слева от эстрады. Толстяк включил еще один прожектор, поменьше первого, установил на плече большую видеокамеру и, то приседая, то наклоняясь под разными углами, старательно снимал все действо.
— Бутман, — обратилась я к своему соседу.
Тот живо отреагировал.
Он положил мне одну руку на бедро, вторую на плечо и горячо продышал в ухо:
— Все, что хочешь!
— Даже так, — я передернула плечами, но руку он не убрал, — а для чего эти съемки?
— Реклама! — это слово высказал Бутман таким тоном, словно я спросила, в каком городе живу. — Жорик потом монтирует и посылает на фестивали наших. Его уже по всему миру знают. От Москвы до…
Бутман отвлекся и наклонился к девушке, сидящей за соседним столиком, что-то у нее спрашивая.
— От Москвы до Киева и в каждом вагоне, — закончила я за него.
— Ни хрена, гораздо дальше! А вот сейчас будет самое сладкое для тебя, — сообщил Бутман, снова обращаясь ко мне.
Я удивленно на него посмотрела.
— Ну да, — улыбаясь во все свои длинные зубы, закивал головой Бутман, — я же сразу понял, кто ты такая, Танюшка-игрушка.
Бутман откупорил бутылку и налил мне полный фужер.
Я была заинтересована его заявлением, поэтому машинально взяла фужер в руку и уточнила, на всякий случай быстро осмотревшись по сторонам.
— Так кто же я? — спросила я у Бутмана.
— Сначала брудершафт, — заулыбался Бутман, — а потом я все скажу.
— Шантажу — нет, — отрезала я, — я и так перейду с тобой на «ты», только скажи, кто же я такая.
Бутман заерзал на стуле, кивнул головой в сторону эстрады, потом, вздохнув, ответил:
— Ты маленькая скучная натуралка, у которой наконец-то в головке зашевелились светлые мысли!
Свое умопомрачительное заявление Бутман сопроводил самым натуралистичным поглаживанием моей ноги. Он был прав: было от чего поскучнеть.
— И вот для вас, натуралок, сейчас будет самое интересное, — зашептал мне Бутман, — шоу мальчиков-нестандартов! Все для того, чтобы сделать из вас нормальных людей. Бисексуалов, вот как я, например! Тебе нравятся мальчики-нестандарты?
