В литературе о летчиках разного рода острые случаи, приключившиеся с
героем повествования в течение многих лет его жизни, зачастую оказываются
спрессованными так, будто, кроме них, в этой жизни вообще ничего не происходило
(сказанное, наверное, относится и к очерку, который вы сейчас читаете). А в
действительности от одного подобного случая до другого проходят многие месяцы, а
иногда и годы... Не следует думать, что летчик-испытатель ежедневно, скажем, до
обеда катапультируется из горящего самолета, а после обеда — приземляется с
отказавшим управлением.
Нет, делать такие вещи ежедневно не приходится.
Но приходится другое: ежедневно, ежечасно быть готовым к ним!
...Работа летчика-испытателя начинается задолго до взлета и заканчивается
очень не скоро после посадки. Испытательный полет — в отличие от
спортивного — выполняется не ради него самого. Из полета надо привезти
результаты. А для этого надо предварительно немало поломать голову над
его подготовкой, программой, методикой, а после полета — над анализом
всего, что удалось наблюдать в воздухе и записать приборами.
Когда-то, на заре авиации, когда отдельной специальности летчика-испытателя
не существовало (считалось, что любой хороший летчик может попробовать
самолет в воздухе), в те времена всю эту дополетную и послеполетную работу
делали ученые, инженеры — словом, люди, сами в испытательных полетах не
участвовавшие. По поводу такого разделения труда ходила даже мрачноватая шутка:
«Кто готов сломать себе голову в буквальном смысле слова, не должен делать этого
в смысле переносном».
Но те времена давно прошли. Все в жизни меняется, а в авиации, пожалуй,
быстрее, чем в любой другой отрасли человеческой деятельности.
Сейчас, присутствуя на обсуждении плана предстоящего полета или на разборе
полета уже выполненного, вы не сразу определите, кто из участников разговора
(порой протекающего весьма темпераментно) — летчик. Оно и неудивительно: в
наши дни испытательная работа требует если не инженерного диплома, то уж, во
всяком случае, полноценных инженерных знаний, инженерного образа мышления,
инженерного вкуса к поискам нового.
Думаю, что и это — не последняя грань драгоценного камня, который
называется — профессия летчика-испытателя...
И на другой, тоже достаточно тривиальный вопрос, который часто задавали
автору этих строк и его коллегам: «Что самое трудное в вашей работе?» — я
дал бы не тот ответ, которого принято ожидать. Нет, не риск (об этом уже
сказано) и не физическая нагрузка (хотя и по этой части порой достается!), а
прежде всего
