Вскоре машина остановилась. Остановилась и я.
— Дальше не проехать, давай тут, — услышала я мужской голос.
Дверцы «Нивы» распахнулись, и мои преследуемые ступили на священную землю скатовцев. Мужчина открыл багажник, достал оттуда две лопаты, одну из них протянул Елизавете Андреевне, обошел машину, очутившись в свете ее передних фар, и сказал, решительно втыкая лопату в землю:
— Здесь.
Елизавета Андреевна подошла к нему, и они молча принялись за работу.
Понимая, что ждать мне придется не меньше часа, я присела на какую-то кочку и продолжила наблюдение.
— Может, хватит? — нарушила тишину Тимофеевская, когда мужчина, спрыгнув в выкопанную ими яму, проверил глубину. Края земли едва доходили ему до колен.
— Нет, мало. Собаки могут откопать, — ответил он и снова взялся за лопату.
Елизавета Андреевна последовала его примеру.
— А теперь? — робко спросила она через некоторое время.
— Да заткнись ты! — злобно огрызнулся мужчина. — Когда хватит, я скажу. Втянула меня в это дело, так молчи. Сроду в какое-нибудь дерьмо вляпаешься, а я потом расхлебывай. Послал бог сестру идиотку!
— Прости, Дима, но куда ж я теперь без тебя? — вздохнула Елизавета Андреевна, прекращая работу.
— Ну, чего остановилась? Копай еще. Немного осталось.
Из этого небольшого диалога я поняла, что неизвестного мужчину в спортивном костюме зовут Дмитрием и он является братом Тимофеевской. Я вспомнила, что она говорила, будто сама из Астахова. Не знаю, какая уж там автомобильная серия в городе Астахове, но номерные знаки Диминой «Нивы» свидетельствовали о том, что машина не местная. Это я заметила еще в самом начале нашего пути.
— У меня уже сил нет, прости. Сердце ужасно болит, — взмолилась Тимофеевская и опустилась прямо на груду свежевырытой земли.
— Только этого еще не хватало, — проворчал Дима и стал копать с еще большей ожесточенностью.
Когда он был уже по пояс в яме, Елизавета Андреевна вновь спросила:
— Ну? Теперь-то все?
— Хватит, пожалуй, — ответил ей брат и ловко выпрыгнул из ямы. — Пошли.
Елизавета Андреевна охотно встала и, опережая брата, направилась к багажнику.
— Слушай, ты вся перемазалась, — проворчал он.
— Ерунда, дома отмоюсь, — ответила она, машинально проводя ладонью по подолу бежевой трикотажной юбки.
— Дома! — передразнил он ее. — Вот ГАИ остановит, увидит тебя всю в земле и спросит…
— Теперь нам уже не страшна ГАИ, — прервала его рассуждения Тимофеевская.
— Ладно, не умничай, лучше помоги.
Мне было хорошо видно, как братец с сестрой вытащили из багажника тот самый мешок и поволокли его к приготовленной яме.
