— Сначала изложите мне суть дела, — ответила я, заранее зная, что скорее всего соглашусь, — а там посмотрим.
— Да, разумеется, — выдохнула Елизавета Андреевна, давая мне понять, что теперь она окончательно готова поделиться со мной своими проблемами. — Я хочу попросить вас проследить за моим мужем, Танечка. Проследить, так сказать, за его амурными делами.
Я снова уставилась в потолок. Честно говоря, я никак не ожидала такого поворота событий. Из подобных дел я уже давно «выросла», и теперь они вызывали у меня неподдельную тошноту. Когда наблюдаешь за чьей-то (как бы это помягче выразиться?)… за чьими-то сексуальными действиями, невольно создается впечатление, что являешься непосредственным участником этого акта. И хуже всего, что потом увиденным и прочувствованным приходится делиться с другим человеком, с клиентом или клиенткой. Да, становиться кинооператором порнографического фильма мне решительно не хотелось, но что делать, если других заказов пока нет. И к месту будет здесь сказано, что любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
Заметив мое замешательство, госпожа Тимофеевская поспешила назвать мне сумму гонорара.
— Тысяча долларов вас устроит? — спросила она. — Половину я могу дать вам уже сейчас, если нужно.
Вот именно! А что мне еще оставалось делать, как не согласиться?
— Думаю, что устроит, — ответила я, словно за такую работу привыкла брать как раз эту сумму.
На самом деле она превышала реальную минимум в два раза. Но, несмотря на это, я решила все-таки немного повыпендриваться и добавила:
— Хотя знаете, Елизавета Андреевна, честно сказать, мне это занятие не совсем по душе.
— Я понимаю, Танечка, — вздохнула она. — Мне и самой это не совсем по душе, но…
Я не стала больше испытывать терпение госпожи Тимофеевской и, прервав ее, сказала:
— Ну, хорошо. Давайте перейдем к делу. Излагайте.
Она еще раз глубоко вздохнула, уселась наконец поглубже в кресло и начала свое повествование:
— С Вениамином Михайловичем мы поженились недавно. Полтора года назад. И так уж получилось, что до этого у меня никогда не было мужа… да и вообще… — Она замолчала и опустила глаза. Наверное, признание в том, что она до встречи с ним была старой девой, по ее мнению, должно было как следует осмыслиться мной.
— Ну и?.. — поторопила я ее, давая понять, что этот щепетильный момент мною усвоен.
— Ну а дальше все закономерно и весьма банально, — продолжила Елизавета Андреевна, взглянув на меня с некоторой благодарностью за то, что я не удивилась или, по крайней мере, сделала вид, будто не удивлена столь постыдному факту из ее биографии. — Вениамин Михайлович очень скоро стал мне изменять. Сначала он пытался это скрывать, говорил, что допоздна задержится на работе. Потом и вовсе не приходил ночевать. Да вы и сами знаете, как это бывает.
