Глава 3 Старт крупномасштабной любовной атаки
Дни шли за днями. Ни о какой классной дискотеке с участием Исмаилова не могло быть и речи, поскольку он по-прежнему ни с кем не разговаривал: ни с девочками, ни с ребятами. Молча приходил, садился на свое место рядом с Людой, молча переходил из кабинета в кабинет и так же, не говоря никому ни слова, уходил домой. Некоторые перемены он проводил со своими бывшими одноклассниками, но чаще всего его вообще нигде не было видно. Понятно, что такой ореол таинственности, которым он себя окружил, разогрел интерес к его персоне до невероятной температуры.
— Ничего не понимаю, — горячилась Арина. — За что перевели в наш класс такое безобидное существо? Чего только про него не наговорили! Чуть ли не граф Дракула! А что оказалось на самом деле? Благовоспитанный пай-мальчик! Слышь, Людмилка, а может, он кусается? Или отщипывает от тебя кусочки по-тихому?
Люда только смущенно улыбалась. Что она могла сказать? Ее для Исмаилова не существовало точно так же, как и для всех остальных. Она чувствовала, что он весь сосредоточен только на том, чтобы догнать класс по математике, но у него пока ничего не получается. Каждый урок был для него мукой, если не сказать — пыткой. Антонина пока не вызывала его к доске, но все понимали, что бесконечно так продолжаться не может. Когда-нибудь выйти к доске и прилюдно опозориться ему все-таки придется. Когда палец учительницы скользил по журнальному списку, Сеймур бледнел и даже несколько раз с треском переламывал то карандаш, зажатый в руке, то шариковую ручку.
За очередную самостоятельную Антонина не поставила ему единицу, пожалела, хотя в работе не было ни одного правильно решенного примера. На самостоятельной Люда наблюдала, как Исмаилов метался от задания к заданию, терял время, силы, но так ничего и не решил. Она пыталась помочь ему: несмотря на то, что заданий, как всегда, было очень много, умудрилась решить пару примеров и его варианта. Сеймур с презрением взглянул на подсунутый ему листок и брезгливо, локтем, отодвинул его обратно на ее половину парты. Люда видела, как мучительно он переживает свое унижение, как напрягаются его скулы, слышала нервный хруст пальцев. Однажды она не выдержала, после уроков подошла к нему в гардеробе и, сильно смущаясь, предложила:
— Хочешь, я позанимаюсь с тобой математикой?
Исмаилов все так же молча уставился на нее, и она вынуждена была продолжить:
— На самом деле все не так уж и сложно. Нужно только понять логику… порядок действий… — Она запиналась и заикалась, но говорила и говорила, потому что боялась, что если остановится, то он скажет ей что-нибудь до того обидное, чего она, возможно, не сможет и пережить. — Понимаешь, есть формулы и несколько видов решений, надо только сообразить, к какому примеру что подходит, и тогда все последующее окажется всего лишь делом техники. И ты сможешь…
