Корабли подходили ближе, оставляя за собой шлейф из пены. Длинные весла месили воду, острые носы резали волны. Темные паруса с изображением алой головы дракона надувал попутный ветер, а по палубам без спешки передвигались воины в блестящих доспехах.
– Готовы ли маги? – спросил Олен.
– Готовы, – отозвался высокий старик, единственный в свите императора, у кого не было оружия.
Сигнальщики на башне у реки замахали флагом, и онагры с грохотом выстрелили. Огромные камни взвились в воздух, два упали с недолетом, подняв фонтаны брызг, один сбил мачту. Последний, четвертый, врезался в середину палубы переднего корабля и пробил его насквозь.
Судно начало быстро погружаться, бойцы и гребцы – прыгать через борта.
– Так им, красномордым тварям, и надо! – произнес бородатый воин, потрясая рукой с зажатым в ней мечом.
Олен удивился, почему врагов называют так странно. Но суда подошли ближе, и он увидел, что лица у хозяев черных кораблей на самом деле багровые, как панцири вареных раков, а глаза – цвета свежепролитой крови.
На Безарион надвигалась армада гоблинов.
Катапульты дружно выпустили камни, и тут небосклон над городом стал темнеть. С невероятной скоростью из пустоты возникли черные тучи, укрыли солнце. Заблестели между ними молнии, послышался рык грома. Налетевший с моря ветер оказался такой силы, что многие из стоящих на стене пошатнулись.
Но высокий старик поднял руку, начертал сложный знак, выкрикнул слово, и рев стихии утих.
– Мы… – что хотел сказать император, осталось неясным, поскольку молния ударила прямо перед укреплениями. Вспышка на мгновение ослепила, и прозвучал гром, похожий на звериный рык…
…рык издавал прижавшийся к земле Рыжий.
Хвост кота нервно дергался, уши с кисточками были прижаты к голове, а шерсть на спине стояла дыбом, как иглы у живущего в Вечном лесу «зайца».
– Э… ты чего? – Олен с трудом справился с языком, норовящим выкрикнуть что-то типа «зададим перца этим тварям!».
– Он хотел на тебя прыгнуть, – голос Саттии звучал без обычного напора, а сама она выглядела напуганной.
– А что… случилось? – губы все еще двигались с некоторым трудом, а мускулы по всему телу ныли.
– Корни и листья, но ты засветился, точно… – девушка заморгала, подыскивая сравнение, – как светлячок, только очень большой. А потом и вовсе стал прозрачным, через тебя можно было кусты разглядывать. Рыжий зашипел, прижался к земле и глаза выпучил… А сам-то ты чего чувствовал?
Кот тем временем подошел к Олену, недоверчиво понюхал его. Оставшись доволен результатом, уселся и уставился на серо-зеленую бабочку, порхающую над трупами эльфов.
