— Кто это вам сказал? — фыркнул Янек.
— Ну, это же ясно как день. Это основа марксистской доктрины. Государство — это инструмент подавления трудящихся эксплуататорскими классами. Социализму оно не нужно. Те ужасы, о которых вы рассказываете мне уже без малого год, не более чем плод вашей больной фантазии. При социализме ни тирания, ни… как вы это называете, концлагеря невозможны. Что же касается религии, то я совершенно уверен, что по мере повышения грамотности народов люди сами откажутся от этого пережитка мрачных веков. Никаких гонений на церковь не будет. Я вообще не понимаю, откуда в вашем воображении взялись столь мрачные картины будущего.
— Это у вас чрезвычайно развито воображение, Василий, — возразил Янек. — С чего вы взяли, что все состоится так легко и просто? Почему вы думаете, что, как только отнимете собственность у промышленников, все проблемы решатся сами собой?
— Конечно, обобществления средств производства недостаточно. Нужно еще просвещение народа. Но как только давление эксплуататорского государства будет устранено, как только люди, оболваненные религией, смогут узнать правду, они обязательно поймут свою выгоду. Поймите, после уничтожения эксплуататорской системы дальнейшее насилие не потребуется. Народ сам осознает, что социализм — это общество, созданное на благо человека. Конечно, практики строительства социализма еще не было. Все это лишь теория…
— Почему же не было? — усмехнулся Янек. — А коммуны Оуэна и других социалистов-утопистов? Все они распались. Притом по внутренним причинам. Никто из представителей эксплуататорских государств не чинил им препятствий. Просто сами коммунары перессорились. И заметьте, в итоге все эти коммуны разорились. Это к нашему разговору о том, что социализм прогрессивнее с точки зрения экономики. По вашей логике, эти коммуны должны были оказаться значительно прибыльнее частных ферм и фабрик. Уровень жизни коммунаров должен был стать существенно выше, чем у наемных рабочих. Потом окружающие, поняв свою выгоду, сами должны были начать объединяться в коммуны, а частные собственники неизбежно разорились бы. Никаких революций! Победа социализма сугубо экономическими методами. Но ведь все вышло с точностью до наоборот.
— Не преувеличивайте, Янек, — поморщился Локтаев. — Эксплуататоры так просто свою власть не отдадут. Вот почему мы, социалисты-революционеры, стоим за то, чтобы сначала свергнуть власть буржуазии. Потом, в ходе революции, ликвидировать частную собственность как основу эксплуатации, а уже потом строить социалистическое общество.
