— Жаль, — вздохнул Басов. — В ближайшие сто лет на этой планете будет слишком много тех, кто разрушает и убивает, и слишком мало тех, кто созидает и лечит. Впрочем, вольному воля, спасенному рай. Я лишь хочу, чтобы ты получил хорошее образование. Давай заключим договор. Ты обещаешь прилежно учиться, а Вадим тебя за это учит стрельбе.
— Согласен, — кивнул Янек.
— Значит, так, Вадим, — повернулся Басов к Крапивину, — каждую неделю проверяешь у этого сорванца дневник. Если по латыни неуд, никаких ему стрельб. Пусть отметку исправляет.
— Хорошо. — Крапивин насмешливо посмотрел на притихшего Янека. — Будь спокоен, камрад.
— А не отведать ли нам, господа, телятинки, под бордо третьего года? — азартно потер ладони Басов. — А то мне от салата из политэкономии да винегрета из политики что-то кисло стало.
Остаток ужина протекал спокойно. Словно заключив друг с другом молчаливое соглашение, друзья больше не заговаривали ни о грядущих событиях, ни о вариантах изменения истории. Басов весело балагурил, сравнивая кулинарное искусство поваров «Астории» и их коллег из парижских отелей. Чигирев с юмором рассказывал о чопорности петербургского высшего света и невероятных формальностях, с которыми связано там общение. Янек поделился наблюдениями о проказах местных гимназистов. Один лишь Крапивин сидел погруженный в себя и не принимал участия в беседе.
Когда ужин закончился, Басов взглянул на часы, поднялся из-за стола, пожал руку Чигиреву, крепко обнялся с Крапивиным и сказал:
— Что ж друзья, рад был с вами провести сегодняшний вечер. Однако до поезда всего три часа, а у меня вещи еще не все сложены. Провожать меня не надо. Долгие проводы — лишние слезы. Если только не возражаешь, Сергей, Янек чуть задержится и поможет мне упаковать чемоданы. Я дам ему потом денег на извозчика.
— Конечно, Игорь, — улыбнулся в ответ Чигирёв. — Счастливого пути.
— Удачи тебе, Игорь, — поддержал его Крапивин.
Когда Чигирев с Крапивиным вышли, Янек хитро посмотрел на Басова и заметил:
— Мне кажется, я знаю, дядя Игорь, почему вы отказали нам в поддержке.
— Почему, позволь узнать? — спросил Басов.
— Вы не согласны с тем, чего мы хотим.
— Что ты имеешь в виду?
— Крапивин хочет сохранить Российскую империю, а вы считаете, что она должна погибнуть. Отец хочет построить в России демократическое государство, а вы не верите, что Россия может быть демократической страной. Поэтому вы не участвуете в их затеях. И вы русский. Поэтому вам безразлично, обретет Польша независимость или нет. Поэтому вы не хотите помогать мне. Я прав?
