— Вот как?
— Как правило. Я это часто вижу на практике. Сарен желает вернуться, она говорит, что хочет дружеских отношений.
— О Кейси!
— Мы не о Сарен говорим. Я спросила о том, любишь ли ты Лео. Когда пройдет твой гнев, как ты будешь действовать, если он вернется?
— Ты сказала «если», Кейси.
— Ты должна понимать мою оговорку, Джулиана.
Я понимала только одно: в арке, ведущей в столовую, стоял Гейб, но Гейб не мог устоять на месте и пяти минут. Он теребил своими длинными пальцами дверную ручку.
— Гейб! — крикнула я. — Ты, что там подслушиваешь? Он не обращал на меня внимания.
— Аори было жарко. Она уснула по дороге домой.
— Где она сейчас?
— Перед домом.
— Гейб, о чем ты говоришь? Ты не подумал, что такая маленькая девочка может оказаться жертвой какого-нибудь извращенца, если ее оставить одну?
— Мам, ты сама веришь тому, что говоришь? Извращенцы в Шебойгане?
— Принеси сюда свою сестру немедленно. — Я повернулась к Кейси. — Извини, что я тебя перебила.
Кейси не теряла времени даром. Она была занята тем, что быстро что-то писала на альбоме Аори.
— Что ты там пишешь? — спросила я подругу.
— Прочти.
Я повиновалась.
Она задумалась, а потом спросила:
— Что ты сказала Гейбу только что?
— Принести Аори.
— А о чем вы говорили до этого?
— О том, чтобы он перестал подслушивать.
Кейси откинулась назад, но ее изящные плечи некрасиво ссутулились.
— Джулиана, у тебя были еще падения, кроме того случая с тортом и потом в ресторане? Может, тебя беспокоит твое зрение? Болевые ощущения?
Я, молча смотрела на нее, мои синие глаза словно сражались за право выдержать прямой взгляд ее зеленых глаз. Я сдалась первой и отвернулась.
— Думаю, у нас есть сейчас задача поважнее, чем Лео. Мы должны выяснить, что происходит с тобой.
— Со мной? — удивилась я.
— Пришло время обратиться к врачу, Джулиана, — сказала Кейси.
Глава девятая
Дневник Гейба
Они никогда не ругались при детях.
Скорее они проголосовали бы за республиканца, чем отступили от этого правила.
Правило гласило: «Если вы хотите быть хорошими родителями, никогда не выясняйте отношений при детях». Они не нарушали этого правила. Несколько раз они почти подошли к тому, чтобы расширить формулировку. Однажды мама разбила бутылку лимонада, шарахнув ее об пол. Но позже извинилась перед нами. В один голос родители объясняли, что взрослые иногда могут быть еще неразумнее, чем дети. Я помню все довольно отчетливо, так как вскоре начался новый этап в жизни Кары, который можно было бы назвать «Да идите вы все к черту!»
