– Браво! – воскликнул кардинал. – Для такой молодежи новая картина мироздания не может быть опасна! – При этом он повернулся в сторону аскета.
– И даже если бы она и была на первых порах для нее опасна, – разве не надлежит все же предпочесть истину? – страстно произнес я.
Однако тут кардинал отступил.
– В том-то и дело, – молвил он нерешительно, – что это вопрос из вопросов; только ставить его следует несколько иначе: может ли быть истиной то, что противоречит вере?
Я хотел ответить: «Может ли противоречить вере то, что есть истина?» – но тут вновь вмешался аскет.
– Что есть истина, определяет Святая Церковь, – сказал он, сурово глядя на меня, и я промолчал, а вместе со мной благоговейно смолкло и все общество…
Вечером того же дня ко мне обратился молодой капеллан кардинала:
– Известно ли вам, что вы сегодня, так сказать, предстали перед самой инквизицией? Тот молчаливый гость – не кто иной, как цензор Святого судилища.
– Я навредил учителю своими речами?.. – в ужасе спросил я.
Он приложил палец к губам в знак молчания, но мне показалось, что в глазах его было что-то обнадеживающее.
Потом у меня появилась слабая надежда на свидание с Дианой. Однажды во время утренней мессы в часовне кардинала я заметил обеих ее спутниц. После службы я приблизился к ним и по словам приветствия понял, что дамы по-прежнему настроены по отношению ко мне очень благосклонно. Они усердно закивали мне, так что заколыхались их черные кружевные покрывала, и шепотом сообщили, что Диана пребывает в добром здравии и благополучно гостит у них, хотя и живет в полном уединении, но вскоре, как только у кардинала созреет один план, покров тайны с их гостьи будет снят. Затем они представили меня как своего родственника одному молодому маркизу, не забыв с гордостью рассказать ему о славной роли спасителя, которую я сыграл во время их путешествия, на что француз снисходительно подал мне руку. Несмотря на всю неопределенность их намеков, они все же укрепили мою надежду и подбодрили меня, а вскоре упомянутый ими загадочный план и в самом деле осуществился.
Спустя несколько дней, явившись по приглашению хозяина к вечерней трапезе, я нашел кардинала на балконе в тот момент, когда он настраивал телескоп для маркиза. При моем появлении он шагнул мне навстречу со словами:
– Сегодня у нас небольшое торжество: мы празднуем помолвку моей племянницы, и вы, друг мой, должны разделить с нами эту радость, ведь без вас праздник мог вовсе не состояться… – При этих словах, которые, очевидно, тоже были намеком на наши дорожные приключения, он повернулся к маркизу, и тот с несколько высокомерным выражением лица опять протянул мне руку.
