- Их больше нет, - вымолвила она через секунду. Опять всхлипнула. Взорваны вместе с Маринером. "Эстель" погибла. Со всеми, кто был на борту. Никто не мог уцелеть. С "Ситы" видели, как она застряла в доке. Ее штурмовали беженцы. Вырвалось пламя, и части станции как не бывало. Взрывом разнесло обшивку на носу...
Пятьдесят шесть человек экипажа. Отец, мать, кузены и кузины, дальние родственники. Мир в себе. "Эстель".
У Дэймона был его собственный мир, покуда невредимый. У него была семья. А ее семья погибла.
Но она не оплакивала родных и не радовалась тому, что сама осталась жива.
Она еще раз судорожно вздохнула, прижалась к нему, затем отвернулась - поставить в микроволновую печь вторую порцию. Дэймон не заметил слез на ее глазах. Она села и принялась за еду. Элен держалась мужественно, он же с неимоверным трудом заставлял себя глотать пищу и не мог отделаться от привкуса антисептика. В конце концов ему удалось поймать взгляд жены застывший, как у беженцев. Не найдя что сказать, он встал, обошел вокруг стола и снова обнял ее. Ее ладони легли на его руки.
- Все нормально.
- Почему ты меня сразу не позвала?
Отпустив руки Дэймона, она поднялась, устало коснулась его плеча и посмотрела прямо в глаза. Та же усталость во взгляде, что и в движениях.
- Из нас остался один...
Он озадаченно поморгал, затем сообразил, что Элен имеет в виду. Из экипажа "Эстели" уцелела только она. У станционера есть дом, а у купца род. Она из рода Квинов. Выходит, за все эти месяцы семейной жизни он так и не понял, что значит для нее семья. Он знал: для торговца месть - самый что ни на есть обычный товар. Мера за меру. Да и чего еще ожидать от людей, у которых имя и связанная с ним репутация - единственное достояние?
- Я хочу ребенка, - произнесла она.
Дэймона ошеломила тьма в ее глазах. Он любил ее. Элен сошла в его жизнь с палубы торгового корабля, сошла, чтобы сменить удел скитальца на судьбу станционера. Но она до сих пор называла "Эстель" своим кораблем. Все эти четыре месяца. Впервые Дэймону не хотелось близости с нею. Из-за "Эстели". Из-за этого взгляда, из-за возмездия, к которому призывала ее кровь родичей. Он промолчал. У них был уговор: пока Элен не ощутит, что сможет остаться с ним насовсем, о ребенке не будет и речи. И вот наконец... Или тут другое? Но выспрашивать не следовало - во всяком случае, сейчас, в этом безумии. Он просто взял ее на руки, отнес в спальню и продержал в объятьях несколько долгих часов. Она ничего не требовала, а он ни о чем не спрашивал.
