День сто семьдесят шестой. На Дригальском погода ухудшилась, ветер. Ребята работу там закончили, настроение у них теперь чемоданное. В «просветах» между непогодой они успели побывать на краях острова, установить вехи и точно определить их положение. Через некоторое время по раздвижкам между ними можно будет судить о скорости растекания льда острова.
Поезд «Пингвинов» сейчас тоже возвращается, он уже близко, стоит где-то на двадцать третьем километре, но дальше идти не может. Ему надо три часа хорошей видимости, иначе машины могут упасть в трещину.
День сто семьдесят седьмой, середина июня. Шторм, шторм. Ветер порывистый. То все кругом грохочет, еле стоишь на ногах, то вдруг все утихает почти до штиля. Над головой голубое небо, где-то у горизонта через огромный столб уже пролетевшей над нами снежной пыли видно солнце. Снежная пыль на фоне солнца выглядит почти чёрной. Впечатление такое, что там пожар или битва. Проходит минута, ветра нет, и вдруг впереди видно новое громадное облако снежной пыли, летящее на тебя. Мгновение, удар ветра — и снова рёв пурги и не видно люка дома, до которого оставалось три-четыре метра. Сейчас мы выработали новую тактику хождения в такую погоду. Нет смысла идти при максимальном ветре, всё равно ничего не видно и тратится масса сил. Надо стоять и ждать штиля, а потом, не теряя времени, бежать бегом, зорко следя за новой несущейся волной, чтобы вовремя ухватиться за какой-нибудь шест или верёвку и переждать порыв.
День сто семьдесят восьмой. Встал в семь утра — и на рацию. Говорил с Андреем. На Дригальском положение становится серьёзным. Продуктов у них мало, собак кормят через день-два. Горючее на исходе. Сейчас сообщили, что заболел Юра Дурынин. Температура тридцать девять.
До обеда на ледяном ветру возились у самолёта лётчики, но запустить моторы им не удалось, полет снова не состоялся. Сейчас этот вылет приобретает для ребят жизненно важное значение.
Спал часа два днём. Потом возился с микроманометром для трубок Пито — измерителей скорости ветра, которые позволят узнать качество работы прибора для изучения переноса снега метелью.
День сто семьдесят девятый. С утра снова иду на рацию. Юре Дурынину лучше, температура нормальная. Поговорил с ним самим. Юра в ответ тоже пропищал несколько слов. Теперь легче хотя бы потому, что там нет больных.
День сто восьмидесятый. Пурга слабее. Лётчики снова готовились к полёту, им даже удалось запустить моторы, но теперь лопнула гидросистема шасси. Когда я подошёл к машине, залитой красной смесью, они работали «как звери». Обмороженные, продрогшие на ледяном ветру. Настоящие герои. Самолёт так и не удалось подготовить до темноты. Снова завтра…
