— Послушайте, мне действительно жаль, что так вышло, — сказала я. — Я уверена, что Максу просто не понравилось, когда он увидел другую собаку на помеченном им месте. Он у вас просто великолепен. Они оба очень хороши.
Она закурила сигарету.
— В прошлом году пойнтер номер три на Северо-Востоке, — сказала она. По крайней мере, говорила она на моем языке. Я предположила, что она имеет в виду Макса, не лишенного свойственного победителю высокомерия. — Внесен в воскресный список. Если бы у него оказалось порвано ухо, все пошло бы насмарку.
— Приду на него посмотреть, — улыбнулась я. — Мы там будем.
— Сиси, — сказала она, ткнув в меня длинным пальцем.
На секунду мне показалось, что она имеет в виду меня, но я тут же поняла свою ошибку.
— Холли, — сказала я, беря в руку ее коготь. — Я видела вас на занятиях по дрессировке. — Я не из тех, кто любит держать в руках канареек и длиннохвостных попугаев. Пальцы Сиси напоминали бесплотные птичьи лапки. — Я люблю пойнтеров и всегда восхищалась вашими собаками.
Мои слова сделали свое дело. Я промокла и замерзла и тем не менее была вынуждена стоять и выслушивать каталог побед Макса (список весьма впечатляющий), затем бесконечный перечень надежд, которые Сиси возлагала на Леди, потом жалобы на идиотов судей, которые поставили перед ее собаками узкогрудых, рахитичных пойнтеров. У меня было такое чувство, что ее аденоидное нытье никогда не прекратится.
Наконец мне все-таки удалось добраться до ворот.
— Я немного озябла, — сказала я. — Думаю, мне лучше пойти домой и согреться. — Я чихнула.
— Аллергия? — На ее лице отразился восторг.
— Наверное, обыкновенная простуда.
— А меня так аллергия просто замучила. Цветочная пыльца. Сенная лихорадка. Пчелы. Пчелы хуже всего.
— Надеюсь, не собаки? — спросила я шутливо.
— Собаки. Кошки. Только заговорите об этом, и они тоже начнут вызывать у вас аллергию. — О своей аллергии она говорила с такой же гордостью, как о победах Макса. — Мой аллерголог говорит, что я просто дура. Во время моего последнего визита он заявил: «Вы мученица своих собак. Избавьтесь от них, и тут же вздохнете свободно». — «Избавиться от собак? — спрашиваю я. — Ни за что на свете. От мужа, от ребенка, но не от моих собак. Хоть убейте меня за это, но приближается большая выставка, и ни один врач меня не заставит предать моего Макса».
Моя мать не верила в аллергию. «Аллергия на собак? — говорила Мариса. — Ха! Аллергия на жизнь». Бак, напротив, нисколько не сомневается в существовании аллергической реакции на собак, как не сомневается и в существовании самого зла. По мнению Бака, аллергия на собак не что иное, как носо-горловые стигматы, выжженные самим дьяволом. Сиси явно не разделяла его точку зрения.
