– Ты как? – спросил Постум. – Знаешь о завтрашнем?
Разумеется, Кумий знал. Суд был ещё утром, и его осудили за несколько минут. Защитник отказался от защиты. Бенит – мастер устраивать комедии. Мог бы призы получать. Как Нерон, увешал бы стены спальни венками.
– Здесь кормят прилично. Вечером настоящий пир обещают. А мне кусок в рот не лезет. Я-то и меча никогда в руках не держал. Все думал, успею научиться драться. И вот, не успел. Да и смешно в сорок учиться на гладиатора.
– Остальные умеют?
– Откуда мне знать?! – Кумий затрясся. – Постум, мальчик мой, сделай что-нибудь. Ну хоть что-нибудь. Спаси меня. Я – старый пердун. Я – трус. В душе моей нет «тройной меди». Даже одинарной нет. Не хочу умирать. Август, спаси меня, ты же можешь!
Он закрыл лицо руками и заплакал. Постум смотрел, как мутные слезинки стекают по дряблым щекам Кумия. Смотрел и не мог отвести взгляда. Будто видел что-то постыдное, запретное, элемент самой тайной мистерии, в обряд которой он ещё не был посвящён.
Император кашлянул: у него самого в горле застрял комок.
– Вечером жди на пир. И пусть эти парни тоже придут. Как их, Корв и Муций, да?
– Пир? – переспросил Кумий и вскочил. – Ты сказал – пир? И все? Это все, что ты сделаешь для меня? Устроишь мне прощальную пирушку?! – Кумий не верил собственным ушам. Неужели Постум его так и бросит? Кумий похолодел, у него подкосились ноги, и он шлёпнулся на скамью мешком. А ведь он надеялся…
– Не хочешь попировать напоследок? – пожал плечами Постум. – Или предпочитаешь умереть натощак?
– Не знаю, – прошептал Кумий. – Я хочу, чтобы Бенит сдох. Вот чего я хочу. А более – ничего.
– Бенит держит Империю! – сказал Постум и покосился на охранника в углу.
– Пускай держит. Только я его ненавижу. И порой – Империю вместе с ним.
Постум протиснул руку сквозь решётку и сжал локоть друга.
– Ладно, не трусь. Я приду посмотреть, как ты умираешь. Это должно тебя утешить.
Постум поднялся и направился к выходу.
– Постум! – позвал Кумий жалобно.
Но юный император не обернулся. Вигил, охранявший вход, долго копался с замком, странно поглядывая на Августа. А вдруг его намеренно не выпускают? Запрут тут вместе с Кумием, а завтра – на арену. Нет, глупо. Чего он боится? Бенит обещал отдать ему Империю.
Решётка наконец отворилась. Постум заставил себя нарочито медленно идти по коридору. Ему вдруг почудилось, что в эту минуту все за ним наблюдают. Весь Рим. И среди наблюдающих – Бенит.
