Разглядывать их я не стала, а говорить пока было не о чем, поэтому я огляделась и подчеркнуто скромно уселась на свободное место у левой стены, и через пару минут услышала прерванный тихий разговор. Бабы возмущались наличием в камере грызунов. А я, привалившись спиной к стене, закрыла глаза и принялась упрашивать себя не выть, как собака... Мой нос потихоньку принюхался и перестал ощущать духоту и вонь, но я все-таки всплакнула по-быстрому. Потом я долго разглядывала потолок и незаметно для себя провалилась в сон, как в трещину, и проснулась уже ночью от храпа моих соседок.
Нутро камеры при свете красной лампочки над дверью представляло собой унылую абстракцию самой ужасающей душевной тоски – одна общая нара у стены и толчок за низкой перегородкой. И я тихо, как мне самой казалось, завыла, проводив глазами бегущую по своим делам мышь.
– А ну, заткнись, – послышалось из-за угла.
Я пригляделась и заметила, что в дальнем углу у двери на толчке за каменной низкой загородкой сидит, пригнувшись, какая-то баба и тужится, кося на меня очень злыми глазами. Я всхлипнула и спустила на пол босые ноги, сразу же почувствовав, что больше не выдержу.
– Извините, а вы скоро освободите толчок? – шепотом поинтересовалась я. – Просто сил нет терпеть.
– Заткнись, а то порву на клочки, – прошипела баба, но ждать пришлось недолго, и я кинулась к унитазу, сверкая пятками.
Когда я вернулась на свое место, то обнаружила в своем углу сидящую гостью и не удивилась.
– Рассказывай давай, за что села, – прошипела гостья, впрочем, совсем не угрожающе. – Меня Машка зовут, фамилия Фрумза, сижу за изнасилование.
Передо мной сидела весьма крепкая молодая баба с такими тугими от здоровья щеками и огромной грудью, что я вздохнула от внезапной тоски, ощутив, что никогда уже не стану молодой.
– А я за утопление двух бабок, – подумав, созналась я, – но я их даже пальцем не тронула, подвинься, а? – Я присела рядом.
– Ага, – только и сказала моя новоиспеченная боевая подруга и замолчала, прищурившись на меня.
– А ты кого изнасиловала-то? – перевела я разговор на более безопасную тему.
– Кого-кого... тебе-то какое дело? – передразнила Машка. – Ты что, прокурор?
– Нет, – покачала я головой, – а хорошо бы, если б я была прокурором.
– И то, – сразу согласилась Машка. – Тебя зовут-то как?
– Светлана Михайловна... – подумав, не сразу вспомнила я.
– На, пожуй, Светлана Михайловна, на тебя без слез не взглянешь. – Машка протянула мне квадратик жвачки, добавив: – Арбузный коктейль, на еще, жуй.
