Я едва успевала отвечать, путаясь в ответах, и тут меня снова спросили:
– Так кто же помог тебе утопить старух? Мафия? И кто будет следующая жертва – Жюстин Погремушкина или Петр Чернов?
И вот тут я впала в ступор:
– Какая мафия, позвольте? В мафию так просто не берут... Ну, как я могла утопить двух бабок, если я и с одной не справлюсь?
Следователи переглянулись.
– Итак, ты работала проводницей? – в который раз спросил меня Комарьков.
Я кивнула.
– Потом у тебя сгорела квартира?
Я снова кивнула, устав отвечать.
– Тебя кто-нибудь шантажировал? Обещал уничтожить семью?
Они сначала сожгли твою квартиру, чтобы ты начала работать на них? Кто они, рассказывай. Чистосердечное признание обязательно зачтется в суде. – Майор Комарьков наклонился и приблизил свои бесцветные глаза к моему носу. – Так какая мафия – кавказская или международная? Фамилии, адреса, явки, сколько тебе платили и какие еще задания ты получала от них?
Тут я перестала кивать, окончательно уразумев, что главная подозреваемая все-таки я – собственной персоной...
– Организацией покушения на Хвалынских занимались профессионалы, знакомые с методами оперативно-розыскной работы, – снова, как пономарь, пробубнил майор Комарьков, видимо, чтобы до меня дошло наконец, что органы следствия знают о моих связях с мафией абсолютно все.
– А я уверена, что это набежавшие родственники имеют отношение к исчезновению сестер, – высказала я свое мнение в самом конце перекрестного допроса, но мою реплику почему-то пропустили мимо ушей, а ведь мне было что сказать.
– Пусть твои ожидания будут скромными, – закрывая за мной дверь в камеру ИВС, равнодушно буркнула сутулая конвоирша с несвежим дыханием.
Несвежее дыхание конвоирши ИВС показалось нежной «Шанелью № 5» в сравнении с вонью камеры. Да еще на меня смотрело шесть глаз из темноты.
«Значит, в камере... три бабы или... шесть, и все они – одноглазые!» – быстро сориентировалась я. Мне еще в четвертом классе учительница по геометрии говорила, когда я не могла решить простенькую теорему: «Света, запомни, у тебя аналитический ум – далеко пойдешь...»
«...если не остановят!» – добавлял второгодник Петька, когда я возвращалась на «камчатку», так и не решив ничего.
– Здравствуйте, бабы, – поздоровалась я и безукоризненно вежливо добавила, разглядывая серые стены и одну сплошную нару от стены до стены: – А где мое место? Ну, ладно, раз молчите, сама поищу...
За мной в абсолютной тишине продолжали наблюдать шесть глаз, которые при ближайшем рассмотрении оказались на лицах трех обычных русских баб разной степени упитанности...
