— Это как же? — не понял Илья.
— Дмитрий Карлович, не томите! — поддержал его граф.
— А вот как… — и Митя, цапнув со стола карту, сиганул к компьютеру…
— …Возьмем за точку отсчета время новолуния… — бормотал мальчик, лихорадочно вводя данные. — …А за середину временного интервала — время совершения преступления… В первом случае это — пять часов. Во втором — пять с половиной. В третьем… Тоже пять с копейками! Так, так… Получается…
Митя глянул на масштаб карты, попросил линейку и циркуль. Взрослые, переглядываясь, сидели молчком, терпеливо ожидая результатов.
— Ну все, готово! — и Митя положил карту на стол. Вокруг каждого места убийства, отмеченного на карте, он начертил окружности, а их общую область пересечения заштриховал карандашом.
— Ну и что это за начертательная геометрия? — хмыкнул Илья, разглядывая карту.
— Я, кажется, понял, господа! — улыбнулся Торлецкий, — Дмитрий Карлович посчитал время подхода от некой точки, совпадающее со временем новолуния, до места каждого убийства и отхода предполагаемых убийц обратно до искомой точки. А какую скорость движения вы взяли, Дмитрий Карлович?
— Людскую. Ну, человеческую, — смущенно ответил Митя, — пять километров в час…
— Ну, по лесу человек медленнее идет, — задумчиво проговорил Громыко, разглядывая заштрихованное шипастое пятно на карте. — Но в принципе, как вариант… Очень даже… А, Януль?
— Да-г-ений пр-сто! — Яна толкнула Митю в плечо, отчего тот привычно залился краской.
— Ну что же, господа! — Торлецкий пришлепнул карту ладонью. — Стало быть, завтра мы с Николаем Кузьмичом выезжаем на места убийств, ну и заодно посетим этот вот вычисленный Дмитрием Карловичем участок.
— А почему это выезжаете только вы с майором? — вскинулся Илья, — нам с Янкой тоже интересно!
— И мне! — пискнул Митя, уткнувшись в стакан с чаем.
— Дмитрий Карлович, у вас же завтра учеба! — посетовал Торлецкий.
— Завтра суббота, Федор Анатольевич! Родители опять на лыжах в Измайловский парк потащат кататься, — Митя скривился. — Уж лучше я с вами.
— Опасно это, — выпив коньяка и закусив кружком лимона, благодушно сообщил всем Громыко, — мало ли кого или чего мы там нароем…
— Да-л-дно, Ник-Кузич! — Яна стрельнула глазками и поправила челку, — где-н-ша-не-пр-опадала!
— Ну что же, — Торлецкий развел руками, — на том и порешили? Возражений нет?
Возражений не оказалось. Граф разлил коньяк, предусмотрительно плеснув вновь набирающему алкогольный вес Громыко на самое донышко, и поднял рюмку:
