Я выглядел по меньшей мере как высокопоставленный торговец государственными тайнами.
Попетляв по Манхеттену, таксист остановил свою телегу около небольшого четырехэтажного дома на Тридцать пятой улице, удивительно напоминавшей старый добрый Васильевский остров, и сказал:
– В этой хибаре можно снять хорошую квартирку на полном пансионе. Я знаю хозяина, и он…
– Русский, что ли? – перебил я водителя, собираясь уже отказаться от этого места.
– Ни Боже мой! – возмутился мастер. – Нормальный ирландец из Дублина в пятом колене.
– Годится, – сказал я и вышел из машины. Получив двадцатку на чай, мастер расплылся в улыбке и добавил:
– Дочка у него – м-м-м! Рыжая и с зелеными глазами. Будь я помоложе… Эх, старость не радость!
Я в который раз удивился, как это люди в сорок, ну, сорок пять лет ставят на себе большой осиновый крест. Ладно, это их личное дело.
– Как его звать?
– Мистер Мак-Клоски. Скажете – от Лейбница.
– Это от какого еще Лейбница? От физика, что ли?
– Ха! Нам эта физика не нужна. Мы из Житомира, все больше по меховой части, – ответил Лейбниц и дал газу.
«Крайслер» выпустил облако вонючего дыма и сорвался с места, чуть не наехав на кошку. Кошка едва успела отскочить в сторону и посмотрела вслед стремительно удалявшейся машине с выражением типа «демократы проклятые».
С удовольствием осмотрев фасад дома, которому было лет сто, я подошел к единственному подъезду и нажал на кнопку звонка. Ждать пришлось недолго, дверь отворилась, и я увидел перед собой очень красивую девушку лет двадцати пяти в длинном зеленом платье.
Лейбниц не соврал.
Таких рыжих я еще не видел.
Копна мелко вьющихся волос цвета благородной меди напоминала раннюю осень, на маленьком аккуратном носу сидели несколько веснушек соответствующего оттенка, а глаза были зелеными, как малахит.
Я открыл рот, но не смог ничего сказать.
Девушка выжидательно смотрела на меня и тонко улыбалась.
Похоже, она привыкла к тому, что мужчины приходят в остолбенение, когда видят ее, и получала от этого особое женское удовольствие.
Усилием воли я закрыл рот, кашлянул, прочищая неожиданно пересохшее горло и сказал:
– Мисс Мак-Клоски?
– Да. Что вам угодно?
– Мне угодно снять квартиру в этом прекрасном доме, – ответил я.
Остолбенение прошло, и теперь я почувствовал прилив вдохновения.
Жаль только, что у меня не было такого красивого хвоста, как у павлина.
– Мистер Лейбниц… – начал я, но девушка, улыбнувшись, прервала меня.
