Глава 5 В «ОДЕССЕ» ВСЕ СПОКОЙНО
Когда несколько лет назад я впервые оказался в Нью-Йорке, то, как и все приезжие, первые несколько дней ходил по его узким улицам, задрав голову. До сих пор удивляюсь, как это меня не обчистил какой-нибудь карманник. Для мастеров работы по ширме я был весьма лакомым кусочком.
Однако – пронесло.
Теперь же, когда я уже сбился со счета и не помню точно, сколько раз мне приходилось спускаться по трапу на серый асфальт аэропорта Кеннеди, все эти небоскребы и прочая американская экзотика вызывали у меня интереса не больше, чем киоск сапожника на углу Большого проспекта и Седьмой линии.
Итак, я – Майкл Боткин, русский американец.
Мое водительское удостоверение выдано в Денвере, штат Колорадо.
Во всяком случае, на нем так написано. Я не очень уверен, что в этом Денвере много русских, может быть, их там и вовсе нет. Но меня это беспокоить не должно. Американцам, которым предстоит рассматривать мои документы, до этого нет никакого дела, а русские, с которыми мне предстоит встречаться, могут засунуть свое любопытство известно куда. Тем более что я знаю, с какими именно русскими я встречусь уже сегодня вечером. И с ними у меня разговор короткий.
Но это – вечером.
А пока мне нужно устроиться и, между прочим, купить машину.
И то и другое не представляло из себя ни малейшей проблемы, и таксист, как всегда, оказавшийся русским эмигрантом, повез меня из аэропорта прямо на Манхеттен, где я собирался снять скромную, но уютную квартирку.
Хватит с меня русских поселений вроде Бруклина, в которых всякие там тети Хаи из Бердичева говорят на чудовищной смеси английского и русского кухонных жаргонов. Буду жить в дорогом районе, можно сказать, в самом центре мира.
Я сейчас человек серьезный, цивилизованный и, между прочим, никакой не Знахарь, легенда уголовного мира. Не дай Бог! Я – Майкл Боткин из Денвера, и никаких разговоров.
Приехал поговорить с русскими авторитетами, но сам – белый зайчик.
Почти.
Про зону только у Солженицына читал, а феню знаю исключительно по анекдотам. Сам по себе парень крутой, но не в смысле уголовщины, а просто – решительный и смелый человек. И богатый.
На носу у меня сидели модные дымчатые очки в золотой оправе, и они делали из меня по меньшей мере директора банка, а то и дипломата. Да и вообще, новая морда за двести пятьдесят тысяч долларов с каждым днем нравилась мне все больше и больше. С ней я выглядел как-то благороднее, значительнее, и если можно было подозревать меня в каком-нибудь преступлении, то уж никак не в гоп-стопе или торговле кокаином.
