— Ладно, как тебе удобней.
Оказавшись за столиком. Маша принялась с энтузиазмом обсуждать меню. Девочка, уже порядком уставшая от надутой, мрачной Кати, хотела показать новой знакомой, что она в восторге от проведенного дня, но Катерина разговор не поддержала, только коротко велела официантке:
— Чай без сахара и греческий салат, маслом его не поливайте.
— А мне, — воодушевленно зачастила основательно проголодавшаяся Маня, — микст из морепродуктов, томатный суп с сухариками, форель по-кипрски, кусок макового торта, сок и.., ну, может, потом еще и тирамису закажу.
— Ты все это съешь? — неожиданно спросила Катя.
— Ага, — кивнула Маня, — у меня прямо живот от голода подвело.
— Нельзя столько жрать, — заявила Катя, — придется вам в доме дверные проемы расширять. Ты и так не Дюймовочка, а станешь совсем жуткой коровой.
Машка заморгала. Дело в том, что она отнюдь не худышка, но и пончиком Манюню никак нельзя назвать. Просто она не похожа на глупых девочек, которые, даже став похожими на магазинные вешалки, морят себя голодом и в результате к пятнадцати годам весят тридцать кило, издали похожи на металлоконструкции, имеют язву желудка, крошащиеся зубы, выпадающие волосы, запах изо рта и малокровие. Кстати, подобные особы постоянно собой недовольны и изводят домашних тупым нытьем.
— А-а-а, я все равно не похожа на красавиц из журналов! Вон у них какие бюсты, а у меня на месте груди впадина.
Нет бы сообразить глупышке, что швабра соблазнительными выпуклостями не обладает и что, скорей всего, очаровашка из журнала наполовину состоит из силикона.
Маруська, слава богу, уродилась совершенно нормальной, она носит сорок шестой размер и считает, что красота девушки не заключена в рамки девяностошестьдесят-девяносто Катя, очевидно, была из другой стаи, поэтому она смотрела на Манюню с плохо скрытым презрением.
Окажись на месте Катерины любая другая девочка, Маня бы моментально встала и ушла, но с ней в кафе сидела сирота, только что потерявшая мать. Поэтому Машка сделала вид, будто не заметила ее хамства, и как ни в чем не бывало воскликнула:
— Я тут порой обедаю. Попробуй маковый торт!
Феерически вкусно.
— Один миг в зубах, всю жизнь на заднице, — сухо парировала Катя, — я себе подобное позволить не могу, в отличие от некоторых слежу за своим весом.
И снова Машка сдержалась. В ожидании заказа она принялась болтать о всякой ерунде, Катя беседы не поддержала, хмуро глядела в окно. В конце концов Машка сдалась и молча занялась едой. Для себя она решила, что более никогда никуда не пойдет с Катей, в конце концов, кто сказал, что две девочки, оказавшиеся волею судьбы под одной крышей, обязаны дружить?
