— Это были безобидные механизмы, — пояснила девушка, но такое утверждение лишь усилило недоумение Стикса.
— Как же ты тогда попала к ним в плен? — спросил он.
— Сдалась, — уклончиво ответила Катрин.
— Зачем?
Она повернула голову, и Лайбен увидел усмешку, тронувшую ее губы.
— Хотела узнать, что творится под землей, — немного поколебавшись, все же призналась Катрин.
— Ты что? — Стикс не смог скрыть изумленного недоверия. — Это же верная смерть. Под землей не бывает безобидных механизмов, — добавил он, передразнив ее интонации.
Она пристально посмотрела на Стикса и вдруг произнесла, без вызова в голосе, со спокойными, утверждающими интонациями:
— Если твою шкуру не содрала столетняя зима, то это не значит, что ты радикально отличаешься от дронгов, малыш.
Лайбен остолбенел, но теперь не от удивления, а от злости.
— Ты…
— Не горячись. — Она совсем не испугалась того выражения, что застыло на лице Стикса. — Я совершенно не хотела тебя обидеть. Давай просто уйдем отсюда… Куда-нибудь… — уже без прежней уверенности в голосе добавила она.
Лайбен и не подозревал, что есть на свете наука еще более трудная, чем борьба с боевыми дронгами. Оказывается, общаться с человеком едва ли проще, чем одержать верх над самой смертоносной из известных ему машин.
Новые чувства так озадачили Лайбена, что он машинально кивнул, позабыв, что секунду назад едва не задохнулся от внезапного приступа гнева.
— Хорошо. Давай уйдем отсюда. Только не называй меня больше дронгом, договорились?
Она кивнула, протягивая руку, и они вместе стали подниматься по крутой осыпи, выбираясь из оврага.
* * *
— Может, расскажешь что-нибудь о себе? — спросила Катрин, когда они выбрались из сумеречного пространства на залитую солнечным светом лужайку.
Стикс неопределенно пожал плечами. Ему казалось, что не он должен рассказывать о себе, — юноша подсознательно ждал более пространных объяснений от Катрин, однако она первой задала тревожащий Лайбена вопрос.
Он молча пересек пространство лужайки и уселся на нагретый солнцем валун, с которого час назад рассматривал свое отражение в зеркальных водах ручья.
— Почему я должен рассказывать первым? — спросил он, зачерпывая ладонью пригоршню воды. Ополоснув лицо, он обернулся к Катрин: — Ты ведешь себя странно, говоришь загадками, явилась сюда в компании дронгов…
— И что из этого? — прищурилась она.
— Вот и объясни, откуда ты взялась…
— Нет, — покачала головой девушка. — Сначала ты.
Ее упрямство показалось Лайбену необоснованным и подозрительным, все этим днем шло не так, вразрез с устоявшимися понятиями, но грубить тоже не хотелось…
