– Возможен такой поворот, – охотно согласился Саенко. – Это надо предотвратить.
И он пошел по вагону, внимательно рассматривая стены и пол. Борис попытался делать то же самое, но очень уж кружилась голова, когда он наклонялся.
– О, ваше благородие! – весело воскликнул Саенко. – Вот туточки досочка не крепко прибита, видно лошадка ее копытом расслабила! Вот мы сейчас досочку эту подковырнем, – дальше Борис слышал только ласковое бормотанье, – Саенко уговаривал досочку поддаться.
– Что ты ее, как девку, уламываешь! – Борис оттолкнул Саенко и дернул доску, отчего перед глазами заходили красные круги и голова загудела, как гудела она сразу после боя.
– Куда спешить? – рассуждал Саенко. – Вот и поезд тормозит.
Поезд, и верно, замедлил ход и наконец совсем остановился.
– Чего это он?
– Кто знает? – философски вздохнул Саенко. – Может, станция какая, а может – банда остановила и грабит…
– Типун тебе на язык! – рассердился Борис. – Но только если бы банда была, то стреляли бы, а там все пока тихо.
– Сейчас выглянем и все узнаем. – Саенко высунул голову в пролом.
На улице стемнело.
– Станция какая-то…
Они протиснулись в щель и оказались на насыпи, по обе стороны которой в несколько рядов стояли железнодорожные составы, не подававшие никаких признаков жизни. Из-за этих составов самой станции не было видно, но справа от путей слышался ровный шум, топот ног и доходили неясные отблески света.
Саенко осторожно полез под днище соседнего вагона, Борис последовал за ним. Нужно было двигаться к станции, чтобы определиться, а такой способ был самым безопасным. Они проползли еще под двумя составами, только тогда пути кончились и показался пыльный станционный перрон. Саенко сунулся было наверх, но Борис слегка придержал его за плечо.
По перрону шли солдаты – самые обычные солдаты в серых шинелях, но что-то настораживало в них, какая-то неправильность. Солдаты были не такие, каких он привык видеть в Добрармии. Они держались слишком по-хозяйски и разговаривали как офицеры, а не как рядовые.
– Я так думаю, ваше благородие, что надо бы погоны оторвать, – прошептал Саенко, чей хитрый хохлацкий нос, как уже говорилось, беду чуял раньше всех.
– Если вы и дальше будете так же саботировать перевозки, – сказал в это время один из проходящих солдат, – то я доложу обстановку товарищу Маргулису!
– Мать твою, красные! – ошарашенно прошептал Борис.
– Я же говорю – погоны рвать надо! – Саенко протянул Борису нож.
