- Слушайте, Алеша... Я вам скажу, как есть.. Если бы вы были ранены в позвоночник, это было бы так... но вы не ранены, - вы контужены... от этого вылечиваются почти всегда... электричеством ... это в этих случаях удивительно действует ... это - пустяки, об этом не думайте ... это обойдется ...
- Ну, хорошо... спасибо ... Только душно мне ... Кислорода бы мне ... Василий Витальевич ... подушку бы, если бы с кислородом подушку ...
Я чувствую, как сквозь эту мертвящую усталость, которая туманом покрыла всю мою восприимчивость, все-таки пробивается какое-то отчаяние ... Господи, ну как ему помочь!..
Он затихает ... Кажется, уснул ... Слава богу ... меньше страданий ... я тоже не могу ... прилягу ...
Я заснул, может-быть, на несколько минут... И вдруг проснулся сразу... вскочил ...
Прямо против меня на кровати сидела старуха... она кивала мне и рукой указывала па Алешу ...
Он умирал ... Началась агония ... Он хрипел ... Кто-то проснулся, что-то сказал... Старуха замахала на него руками, чтобы было тихо ...
Я стоял на коленях около Алеши... Это было недолго ... Несколько минут, и он затих ... Я закрыл ему глаза...
Потом прочитал молитву, какую вспомнил... Все спали... Только старуха сидела на кровати и смотрела на нас... Окончив молитву, я тотчас же заснул... Я ему больше был не нужен ... Я спал крепко, до, самого утра...
* * *
Так умер Алеша... Он был... белый ...
* * *
Ровно в 8 часов утра румыны начали обстреливать деревню из пулеметов: это чтоб мы ушли...
Пули цокали по заборам и стенам. Я приказал пойти за водой и больше не выходить из хаты... а сам пошел в штаб. Штаб помещался в домике, выходившем в большой пустырь. На улице никого не было - попрятались ... Но у конца улицы, под забором, залегло много нашего народа. Я спросил, что это такое. Мне объяснили, что это вновь сформировавшийся отряд какого-то полковника. Этот самый полковник хотел запретить идти мне черед пустырь; румыны, мол, обстреливают "нарочно", кто доказывается ...
- На нас навлечете ...
Удивительно, почему во всех самых трагических случаях жизни бывают такие глупости. Ну, какое же решение вопроса лежать под забором в то время, как румыны стреляют именно для того, чтобы мы ушли...
Я объяснил ему, что иду в штаб по приказанию полковника Стесселя. Он отстал.
Никто, конечно, меня не обстреливал "нарочно". Стреляли вообще по деревне. Были уже раненые и убитые. Надо было принять решение.
У Стесселя были все "начальники частей"... Накануне еще мы собирались у него и почему-то (хорошенько не помню, почему) "выбрали" его своим начальником... Нет, вспомнил, вот почему: общий начальник генерал Васильев был задержан румынами, и тогда отряды "Союза Возрождения", полковника Стесселя и другие решили действовать отдельно, каждый на свой страх и риск. Тут-то Стессель и захотел "проворить свои полномочия"... Мы, значит, вновь ему присягнули...
