– Так вот почему ты продал свой турецкий диван и синие брюки!
– Друг, – страдальчески сказал он. – Не будем говорить об этом. Цветы… Из нездешнего мира… Откуда они? Из чистого горного воздуха? Кто их прислал? Бог? Дьявол?
Его глаза, устремленные к небу, сияли как звезды.
– Да ведь ты не вытерпишь, проболтаешься? – едко сказал я.
– Друг! Клянусь, что я буду равнодушен и молчалив… Ты понимаешь – она никогда не узнает, от кого эти цветы… Это маленькое и ужасное слово – никогда. Nevermore.
Когда мы сходили с извозчика, я подумал, что если бы этот человек писал стихи, они могли бы быть не более глупы, чем мои.
Мы вошли в гостиную, и хозяйка дома встретила нас такой бурной радостью и водопадом благодарностей, что я сначала даже отступил за Васю Мимозова.
– Василий Валентиныч! – воскликнула прелестная хозяйка. – Признавайтесь… Это вы прислали эту прелесть?
Вася Мимозов изумленно отступил и сказал, широко открыв глаза:
– Прелесть? Какую? Я вас не понимаю.
– Полноте, полноте! Кто же другой мог придумать эту очаровательную вещь.
– О чем вы говорите?
– Не притворяйтесь. Я говорю об этом роскошном букете!
Взгляд его обратился по направлению руки хозяйки, и он закричал так, как будто первый раз в жизни видел букет цветов:
– Какая роскошь! Кто это вам преподнес?
Хозяйка удивилась:
– Неужели это не вы?
Без всякого колебания Вася Мимозов повернул к ней свое грустное, меланхолическое лицо и твердо сказал:
– Конечно, не я. Даю вам честное слово.
Тут только она заметила меня и радушно приветствовала:
– Здравствуйте! Это уж не вы ли сделали мне такой царский подарок?
Я отвернулся и с деланным смущением возразил:
– Что вы, что вы!
Она подозрительно взглянула на меня.
– А почему же ваши глазки не смотрят прямо? Признавайтесь, шалун!
Я глупо захохотал.
– Да почему же вы думаете, что именно я?
– Вы сразу смутились, когда я спросила.
Вася Мимозов стоял за спиной хозяйки и делал мне умоляющие знаки.
Я тихонько хихикал, смущенно крутя пуговицу на жилете:
– Ах, оставьте.
– Ну конечно же вы! Зачем вы, право, так тратитесь?!
Избегая взгляда Мимозова, я махнул рукой и беззаботно ответил:
– Стоит ли об этом говорить!
Она схватила меня за руку.
– Значит, вы?
Вася Мимозов с искаженным страхом лицом приблизился и хрипло воскликнул:
– Это не он!
Хозяйка недоумевающе посмотрела на нас.
– Так, значит, это вы?
Лицо моего приятеля сделалось ареной борьбы самых разнообразных страстей: от низких до красивых и возвышенных.
Возвышенные страсти победили.
