– Полетели! – кивнул в глубь салона пилот, приглашая страждущих в свою компанию.
Вскоре вертолет, набрав высоту, летел в лоно цивилизации, и очумевший от пережитого Ракитин, безразлично глядевший на затягивающийся дымной ночной пеленой океан, тягостно соображал, как бы ловчее объяснить Анджеле и Мертону о нежелательности фигурирования его имени в разного рода вероятных интервью, хотя спаситель-вертолетчик никаким магнитным аномалиям удивления не выказывал, а поднятие или же погружение в пучину островов почитал делом самым что ни на есть обычным в этом сейсмически неблагополучном регионе планеты. Тем более и сами Гавайи представляли собой не что иное, как цепь вулканических вершин, и в любой ведомый лишь богу миг могли кануть в океан, погибнув в огне и пепле внезапного извержения.
А через три дня Александр ехал в аэропорт Гонолулу, направляясь в обратный путь, в Москву. Не без оснований полагая, что отпуск проведен превосходно и ярко.
В качестве сувенира он увозил с собой две из найденных на острове пластин; по одной оставили себе Анджела и Браун. Ракитин сожалел, что так и не нашел время для видеосъемки на загадочном клочке суши, полагая, что, расскажи он жене о своем приключении, вряд ли она ему поверит.
Мыслями он уже давно был в Москве, безрадостно представляя себе привычную рутину, в которую ему поневоле придется вновь окунуться. И которая, что тут поделаешь, составляет его жизнь.
Волшебный же сон, именовавшийся Гавайскими островами, закончился. И, как он полагал, навсегда.
Он стиснул в прощальном рукопожатии кисть Мертона, оглянувшись растерянно на суету аэровокзала.
– Я вам очень благодарен, мистер Браун, – произнес, испытывая раскаяние от прошлых своих подозрений в отношении этого человека. – И вы даже не представляете себе, насколько я вам благодарен…
Невыспавшийся, с гудевшей головой и ломотой во всем теле от многочасового перелета через два материка и океан, трех самолетов и, наконец, виски, которое ему настырно подливали стюардессы, Ракитин как в тумане прошел паспортный контроль и таможню, безуспешно высматривая в толпе тестя, обещавшегося его встретить. Никого не было – видимо, случилась накладочка…
У Ракитина оставалось около двадцати долларов; мафиозного вида шоферишки, усердно навязывающие свои услуги, менее чем за полсотни ехать в город не соглашались, и Александру оставалось неприкаянно болтаться в зале прилета, посылая сквозь зубы куда подальше алчных водил и ломая голову, что же могло приключиться с тестем?
