В конце концов – раньше, позже… Не все ли равно для меня, когда докладывать!
– Товарищ сержант, прибыл в ваше распоряжение…
Доложив, я замолчал, а он смотрел на меня с минуту и тоже молчал.
– Кто прибыл?
Что было ему отвечать? Вопрос задал как-то удивительно спокойно, буднично – я только пожал плечами.
– А "рядовой Кольцов" съедено за обедом?
Его замечание укололо.
– Забыл.
– Ну ладно, случается и забыть, – согласился Долгов, неулыбчиво скосившись на меня, и тут же отвернулся к сержанту, с которым говорил до этого: – Извини. Пополнение вот определю! – И ко мне: – Пошли!
Нет, он по виду был не чета щеголеватому Крутикову: шагал впереди меня как-то с ленцой, еле приметно раскачиваясь, тяжело ступая кирзовыми сапогами на дощатый пол, – вытертые, в прояминах доски поскрипывали, отзывались с глухим неудовольствием. Поводил крутыми, как у тяжеловеса, плечами. Видно, знал свою силу и цену себе, и это даже пришлось мне в ту минуту по душе. "Или остался недоволен знакомством? – думал я, идя за ним в двух шагах. – Пусть, детей нам вместе не крестить – переживет!"
Лабиринтом между двухъярусных кроватей Долгов прошел в конец казармы, к дальнему ряду, лавируя в узких проходах.
– Тут ваша теперь кровать. – Он придавил толстоватой, тяжелой рукой горбатый, заправленный темно-синим одеялом матрац на верхней койке. Многое повидала, должно быть, эта рука, и не удивительно: вкалывал шахтером, в забое работал. Мысленно сравнил свою узкую, не тронутую ни ломом, ни лопатой ладонь, только скребком да щеткой, и усмехнулся, припомнив и "катакомбы" подвала, и "шарашкину контору", как звали мы свою художественную мастерскую.
Долгов повел бровями, заметил мой взгляд, нацеленный на его руку, убрал ее, сказал спокойно:
– Перенесите кроватный номер, но чтоб забытка опять не подвела! Дальше все по распорядку. После ужина будем знакомиться.
– Чего ж откладывать, товарищ сержант? – Позади Долгова вырос из-за кроватей невысокий солдат – лицо в чуть приметных конопатинках лучилось первозданной беззаботностью, на верхней губе рыжинкой отливал пушок, глаза бегали живо. Я знал его фамилию – Нестеров.
– А вы, как всегда, в адвокаты записываетесь?
– Так ведь нет ничего хуже ждать да догонять, товарищ сержант! Точно. Пополнение, выходит? Земляки вроде? Тульский "самоварник"… Как служба? На высоком идейно-политическом уровне? – Он дружески подмигнул мне, тряхнул руку. Рот у него, оказывается, слегка кривил: губы в улыбке вытягивались больше в правую сторону. Мне он показался развязным.
