Когда муж замешкался у подъезда, Лари решил, что может еще немножко погулять самостоятельно по газону перед домом. Углядел на противоположной стороне улицы мужчину с собакой: они шли по дорожке вдоль длинной пятиэтажки. Из-за кустов Лари не мог разглядеть – кто это? Вдруг знакомый? Надо же поприветствовать товарища!
Собака оказалась незнакомой и знакомиться не захотела. Мужчина тоже Ларикову попытку пообщаться не одобрил. Гордая парочка прошествовала за угол дома и вошла в свой подъезд.
В этом дворе, на территории бывшего детского сада, который теперь заняла какая-то коммерческая организация, поселилась стая собак. Их подкармливали жители дома и сотрудники разместив шейся там фирмы.
Эта стая и напала на Лари. Он такой яростной атаки не ожидал, вероятно, даже не сразу понял, что нападают всерьез. Только когда какая-то псина больно укусила его за лапу, щенок бросился бежать.
Он выскочил обратно на дорожку, по которой пришел. За ним гнались, злобно рыча и лая, четыре собаки. Лари хотел свернуть к дому, но преследователи отсекли ему спасительный путь к хозяину, щенку пришлось бежать в сторону шумного проезда. Муж к тому времени уже обнаружил пропажу Ларика, но ему даже в голову не пришло, что тот ушел на другую сторону. Он отправился искать его за дом. Выгнав чужака на проезжую часть, стая повернула обратно.
Очевидцы рассказывали, как Лари метался посередине дороги между машин. Справедливости ради нужно отметить, что водители, завидев щенка, сбавляли скорость, сигналили ему, пытались объехать. Но одна из машин все-таки зацепила бампером. Испуганный, оглушенный, ошарашенный произошедшим, пес сумел вернуться на тротуар. Несмотря на потрясение, он сообразил, в какой стороне его дом, и нашел дорогу!
На лечение лапы потребовался месяц. Поначалу Лари ветеринаров слушался, перевязки проходили более-менее спокойно. Первый бунт Лари устроил через две недели, когда снимали швы. Мы с мужем с трудом его удерживали, морду пришлось завязать, так как пес попытался укусить врача. А потом он начинал сопротивляться уже при выходе из дома. Понимая, что его везут на перевязку, Лари отказывался садиться в машину. С трудом запихивали его на заднее сиденье, а когда подъезжали к ветлечебнице, с еще большим трудом вытаскивали наружу. Мы боялись повредить больную лапу, а пес, словно понимая наши опасения, вопил и кочевряжился. Несмотря на то что перевязки с каждым разом становились легче и проще, времени и сил мы на них затрачивали все больше и больше.