– А вы сами, – спрашивает, – ти вы не жапатыя?
И ту: вдруг, внезапно я замечаю, что она беременна… Жгучая радость овладевает мной. Потому что, если она действительно беременна и если при этом ее брак зарегистрирован – это в те времена непременное условие для получения алиментов, – то зацепка, которую я так долго искал, вот она в облике этой женщины сама находится передо мной.
– Вы беременны?
– Так, так, – подтверждает она.
Нет, радости моей действительно нет предела. И еще мне необыкновенно смешно – смешон я сам. Битый час я сижу и разговариваю с этой женщиной. Я успеваю заметить, что у нее отекшее лицо и огромный, доходящий до самого носа Живот, у нее одышка, наконец, и не замечаю лишь одного: что она беременна, на самом последнем месяце беременности находится, по-видимому, а, сделав это открытие, не могу не радоваться, и спешу поделиться этим своим светлым чувством с клиенткой.
– Вот видите, – говорю, – заставить его платить за свадьбу не могу и заставить с вами спать не могу (а она после каждого моего «не могу» удивленно переспрашивает «не можыце?», так, как будто слышит это от меня впервые), ничего в общем не могу, а вот заставить платить алименты могу. Брак зарегистрирован?
– Тэта як, – спрашивает, – ци были у сельсавеце?
И смотрит на меня своими мутноватыми серо-голубыми глазами, в которых, кажется, начинает светиться подобие мысли.
– Да, да, – почти уж кричу я, – в сельсовете! Были ли в сельсовете?
– Не… – отвечает. – У сельсавеце не были…
Глава II.
Выездные заседания. Героический шофер Фима Фукс и его родня. Дело о призраке.
Мне нет, наверное, надобности никого убеждать, каким я был еще плохим адвокатом, сколько на первых порах допускал промахов и ошибок, а то и просто глупостей, и как потом каждую из них мучительно переживал…
Иногда, чтобы заслушать какое-нибудь дело о самогоноварении или о хулиганстве, о нанесении телесных повреждений, бессмысленной драке двух подвыпивших сопляков, или, наоборот, двух мужиков степенных и основательных, двух иногда даже друзей, из которых один в колхозе «даглядал авечки», а другой имел неосторожность сказать, что он их «даглядал дрэнна» и что именно «через гэта авечки сдохли» – иначе говоря, какое-нибудь самое типичное для нашего района дело, мы выезжали на место, где было совершено преступление, в одно из сел. Ехали на стареньком леспромхозовском «газике» (своего транспорта ни у суда, ни у прокуратуры не было), а вез нас шофер Фима Фукс, человек до того важный и значительный, что все мы его даже немножко побаивались.
