Тээле делает жест, как бы приглашая гостей в дом, но – закусывает губу и смотрит на сани, куда Михкель тем временем уже поставил дорожную корзину. Воцаряется недолгое, но неловкое молчание. В наступающих сумерках видно, как щеки Тээле темнеют.
– Надеюсь, вы никуда не уезжаете, госпожа Тоотс? – спрашивает Лутс тихо и почему-то с некоторой грустью.
– Нет… нет… Только хотела поехать в Рая.
– В Рая?! Ну в таком случае…
Лутс умолкает и вопросительно смотрит на предпринимателя.
– Что вы хотели сказать, друг мой? – спрашивает Тээле.
– Хотел сказать, что… что в таком случае нам по пути.
– О-о, стало быть, вы тоже направляетесь в Рая?! Это же замечательно! Да, Лийде говорила мне, что пригласила вас погостить, но она была уверена, что вы не приедете. Так, так. Тогда, конечно, нам по пути. А вы, господин Киппель?
– Наши пути расходятся, госпожа Тоотс, – отвечает предприниматель и делает жест, долженствующий означать, что да, ничего не попишешь, расходятся, что было бы весьма приятно, если бы они не расходились, но…
– Стало быть, вы остаетесь в Юлесоо?
– Не совсем так, госпожа Тоотс! Мы с Лутсом оказались в Юлесоо совершенно случайно. Моя дорога на добрую версту длиннее.
– Так, так. В таком случае, если вы желаете, господин Лутс, мы можем отправиться в путь хоть сейчас.
– С радостью! Только позвольте мне пожелать своему другу Йоозепу доброй ночи.
С этими словами Лутс бежит к штабелю бревен, где все еще продолжают работать Тоотс и Либле.
– Доброй ночи, друг Тоотс!
– Да, да, доброй… – отвечает хозяин в растерянности. – Куда это ты спешишь?
– На хутор Рая. Твоя жена как раз туда едет, подвезет меня.
– Ну что же, так и быть, поезжай… Нет, послушай! Погоди! Тут такое дело… А впрочем, ты в Рая, небось, кое о чем услышишь. Надеюсь, ты не забудешь обо мне? Придешь проведать? Погоди, постой – ты же голодный!
– Не беспокойся, дорогой Йоозеп! – кричит Лутс, уже уходя, жмет руку Киппелю, подмигивает ему и спешит к саням, где его уже ждет Тээле.
И сразу же расписанные цветами сани стремительно выезжают из ворот хутора Юлесоо, никто из седоков даже не обернулся.
– Пошла-поехала, – бормочет Тоотс возле штабеля бревен. – А мне хоть бы слово! Хоть бы единое слово! Ну, хорошо! – И, обращаясь к Киппелю: – Проходите в дом, господин Киппель. Мы тоже сейчас придем, только вот закончим работу.
– Нет, – возражает делец, – сначала все же сбросим бревна с воза, а потому уж и пойдем все вместе.
Вскоре работа и впрямь заканчивается, Либле и Михкель начинают распрягать лошадей. Тоотс бросает последний взгляд на заметно выросший штабель бревен, затем идет вместе с гостем в дом.
