Тоотс едет домой, распрягает лошадь и сразу же идет на гумно, к Либле.
– Ура, Либле! – восклицает он тихо.
– Ура! – подхватывает звонарь, выщипывая волокна льна из своих рогообразных усов.
– Ура, ура! – повторяет Тоотс, подтверждая свои слова кивком головы. – Завтра же погрузим картошку на сани, а вернемся с возом бревен.
– Вот видите, господин Тоотс, дело и впрямь с места стронулось. Теперь надобно прикинуть, где раздобыть еще сани. Ежели мы на трех лошадях поедем, надобны и трое саней.
– Ну, эта забота – не забота. Главное – знать, откуда мы бревна получим.
– Ну да, оно само собой, – звонарь машет рукой и принимается за работу вновь, но вдруг поднимает свою заросшую физиономию, смотрит в глаза Тоотсу и произносит тихо, однако многозначительно:
– Тээле приходила сюда.
– Так. И что она сказала?
– Спросила, куда вы уехали.
– А ты?
– Ну что я… – Либле пожимает плечами. – Что я мог сказать. За ворота выехал, а куда – поди знай. Так ведь?
– Хм-хью-хьюх!
Тоотс идет в дом, чтобы переодеться в рабочую одежду. Взгляд его случайно падает на стол в задней комнате, замечает маленький листок бумаги.
«Приходила. Заката не было дома.
Заря.»
– Ну да, – бормочет Йоозеп, засовывая записку в карман, – и впрямь не было дома, что правда, то правда.
В следующее воскресенье Тоотс отправляется на хутор Рая и в свою очередь не застает Тээле, – оказывается, она пошла навестить госпожу кистершу. Тоотс вскоре уезжает домой, оставив записку:
«Приходил. Зари не было дома.
Закат.»
И начиная с этого дня, как Тээле, так и Тоотс, твердо убеждены, что другая сторона уклоняется от встречи нарочно.
Возле дворовой ограды хутора Юлесоо образовался уже довольно внушительный штабелек добротных прямых бревен. Сам молодой хозяин несколько раз на дню выходит во двор с единственной целью – окинуть взглядом этот штабелек, словно боится, что в промежутке какой-нибудь прохожий возьмет какое-нибудь бревно под мышку и унесет. В то же время в Паунвере, в так называемой нижней деревне, распространяется слух, будто юлесооский Тоотс, тот самый Йоозеп Тоотс, тот, который служил в России управляющим, собирается строить дом. И пока еще робко, исподволь, но все же набирает силу еще один слушок: будто бы жена этого самого Йоозепа, прежняя раяская Тээле, ушла от своего мужа. Причиной последнего обстоятельства считают дурной характер Тоотса, его склонность к ссорам, тягу к вину и тому подобное. Он вроде бы даже побил разок свою молодую жену и оттаскал ее за волосы. Что же до бревен, так старший сын мастера-портного Кийра Йорх под честное слово обещал доказать, что они украдены в каком-нибудь лесу.
