В открывшемся переулке молча рубились чёрные тени.
В следующее мгновение он увидел светлый плащ Кастемы — и с воплем и с непонятно как оказавшимся у него в руке мечом бросился на темные спины. На его крик повернулось чьё-то незнакомое лицо, и чужой меч отразил выпад его собственного — а через миг сверкнул ещё один клинок и ему самому пришлось отражать удар.
Где-то рядом обреченно захрипели — и под ноги грузно свалилось темное тело, да и осталось недвижно лежать. Он перехватил меч обеими руками и повёл его плашмя вправо и вверх, с ходу врезавшись во что-то мягкое и тяжёлое…
"Сзади!" — он рванулся влево, не раздумывая, повинуясь знакомому голосу. Нападавший промахнулся и полетел куда-то в сторону, да на блеснувшее острие, тут же взвыл и схватился руками за бок. Гилл выпрямился и стал с мечом наизготовку рядом с чародеем.
Но бой уже закончился. Под ногами, на светлом снегу, в резкой позе, лежал незнакомый человек в темном плаще. А чуть дальше… чуть дальше ещё один. Да ещё кто-то пытался подняться с колен и хрипло дышал.
— Двое убежали, — из-за спины чародея показался разочарованный капитан.
— Т-ты?! - заскрипев от гнева зубами, Гилл бросился на предателя.
— Стой, это друг! — Кастема успел схватить его за плечи; потом повернул его к себе и с силой тряхнул. — Мы вместе.
Гилл только кивнул, глядя в незнакомое лицо чародея. А тот уже отодвинул его в сторону и нагнулся над поверженным врагом.
— Говори, кто тебя послал.
В ровном голосе Кастемы было же столько человеческих чувств, сколько в мече, который он приставил к его горлу. Гилл тихо шагнул чуть в сторону, чтобы стало лучше видно. Дрожащий — от раны, не от страха — человек поднял на чародея прищуренные глаза, в которых плясало какое-то злорадное веселье, и с хриплым смехом грязно выругался прямо ему в лицо.
— Ах ты, собака! — рассвирепел капитан. — Да я тебя сейчас…
Кастема молча вскинул руку с мечом перед шагнувшим вперёд разъяренным капитаном и, не отводя взгляда, по-прежнему бесстрастно произнес:
— Ты проиграл. Говори.
Гилл затряс головой — у него вдруг заложило уши, словно в воздухе было разлито что-то… такое…
— Ты… ты не можешь, — в глазах наёмника впервые плеснулся страх.
— Могу.
— Мне заплатили… чтобы я молчал…
— Это заплатили? — Кастема сорвал у него с пояса кошелёк.
— Д-да!
Кастема высыпал себе на ладонь несколько блестящих монет и поднес их к лицу наёмника.
— Кто тебе это дал? — чётко пропечатал он каждое слово.
Раненый задрожал ещё сильнее.
